— Он не верблюд, — юноша отобрал у возмущенного Ура бурдюк, подошел к коню и начал понемногу лить в рот. Бонапарт сначала зафыркал, но вскоре понял, что он него требуется, задрал голову и стал пить, словно жеребенок молоко кобылы.
— Ты знаешь, как с ним обращаться, — похвалила Назифа.
— Я с пяти лет езжу на лошадях. Сначала с батюшкой или Васей, а потом уж сам. Сейчас у меня белогривый Пепел. До него была Зорька. А самого первого звали Бонапарт.
— Поэтому ты этого водохлёба так назвал? — усмехнулся Ур. — Чтоб дом напоминал.
— Да-а, — Гриша грустно вздохнул и засунул в рот коню кусок пирога. — Лучше дома ничего нет. До того, как сюда попал, только и думал о том, как бы вырваться из Вольгино и уехать в Петербург, например. Надел бы свою форму, отрастил усы, ходил бы по балам и игровым домам. А теперь понял, что милее дома — ничего нет. Банька, охота, ярмарки — красота!
— Вот прогоним демона и вернешься, — Назифа нарезала пластинками мясо и отправляла в рот.
— Ты так думаешь? — с надеждой спросил он.
— Конечно.
— А когда? Сразу, как он исчезнет, или чуть погодя?
— Мне-то откуда знать. Просто хотела тебя немного успокоить, — она отвернулась в сторону заката. Облака ловили последние лучи солнца и горели оранжевым огнем.
***
На ночь первым вызвался дежурить Гриша. Воспоминания о доме непрерывно проносились в голове. Вот матушка гладит его по голове и поет колыбельную. Свеча горит на столе и роняет крупные капли воска.
— А почему батюшки так долго нет? — тихонько спросил Гришка
— Государеву волю исполняет. Где бы он ни был, знает, что мы его ждем и скучаем. Только бы вернулся живым и здоровым, больше ничего не надо.
— А почему ты плачешь по ночам?
Мама опешила и не сразу нашлась, что ответить:
— Мне сон плохой приснился, потому и плакала.
— Больше не плачь. Хорошо?
— Хорошо, сыночек. Не буду.
Это был их последний разговор. Наутро дворовая девка Фекла нашла ее с перерезанным горлом. Кто-то прокрался в дом и убил жену генерала-лейтенанта Михайловского. Ничего не пропало, даже шкатулка с драгоценностями, которая стояла на столике у кровати. Степан Мефодьевич вернулся домой только через месяц со службы на Кавказе.
ebooksa