Отдана горгулье

Красавчик: Прости меня, сексуальная девочка. Я не должен был говорить такие вещи прошлой ночью. Я просто так завидую, что так много других парней чувствовали, как эта сладкая маленькая киска обвивается вокруг их члена, а ты отказала мне в этом удовольствии.

Красавчик: Ты заблокировала другой мой профиль. Я знаю, я знаю. Я это заслужил. Но как я должен извиняться, если ты мне не отвечаешь?

Красавчик: Ты маленькая сучка. Ответь мне.

Красавчик: Какого хрена? Я видел тебя с этим монстром. Видел, как ты бросилась в его объятия, как будто он не какая-то мерзость. Никогда не считал тебя монстро-шлюшкой.

Не в силах больше читать, я швыряю телефон лицевой стороной вниз на кровать. Руки дрожат, а на затылке выступил холодный пот. Кем бы ни был этот парень, прошлой ночью он был в переулке, как я и думала. Это единственное объяснение временной метки в уродливых сообщениях об Уильяме. Это тот же парень, который написал мне ранее. Я знаю это.

Я заставляю себя поднять телефон и заблокировать новую учетную запись, не читая больше сообщений. Затем принимаю душ, достаточно горячий, чтобы кожа сошла с костей, и тру себя мочалкой, пока не чувствую себя почти чистой.

К тому времени, как я одеваюсь и потягиваю кофе, поджав под себя ноги на табурете у кухонной стойки, Морис выходит из своей комнаты дальше по коридору. Я слышу, как он насвистывает, прежде чем вижу его. Этот звук немного рассеивает туман тревоги в моем сознании. По крайней мере, этого достаточно, чтобы я слегка улыбнулась ему.

Морис зевает и потягивается, почесывая живот, прежде чем налить себе чашку кофе и облокотиться на стойку.

— Тяжелая ночка?

Я качаю головой.

Он бросает на меня долгий взгляд, затем пожимает плечами и открывает холодильник.

— Ты уже поела?

— Не голодна.

Еда — последнее, что мне нужно прямо сейчас. Чего я хочу, так это свернуться калачиком в объятиях Уильяма, закрыть глаза и представить, что мир просто исчез. Но уже совсем рассвело, и он не проснется еще несколько часов.

— Как знаешь, — он занят тем, что достает яйца с беконом и ставит сковородку на плиту. Не оборачиваясь, он говорит: — Вчера вечером шоу прошло хорошо?

— Да, — я почти забыла об успехе премьеры. Это злит меня еще больше. Этот мудак не имеет права мешать с дерьмом одну из лучших вещей, которые произошли со мной за последнее время. — Да. Это было здорово. Вообще, — говорю я, ставя кружку в раковину, — я собираюсь отправиться на несколько ранних репетиций перед сегодняшним выступлением. Увидимся позже вечером?

— Конечно, — Морис машет мне рукой и разбивает пять яиц на сковородку. — Сломай ногу²!

На самом деле сегодня нет никаких репетиций, и у актеров выходной. Но я действительно хочу увидеть Уильяма, даже если все, что я могу сделать, — это сесть рядом с ним и посмотреть, поможет ли мне это почувствовать себя лучше. У меня предчувствие, что единственное, что сегодня успокоит мой стресс, — это его твердое, успокаивающее присутствие.

Итак, я чищу зубы и беру свою сумку, не утруждая себя сменой спортивных штанов и кроссовок, в которых хожу по дому. Сейчас там никого не будет, и когда придет время шоу, я переоденусь в свой костюм. И я ни за что не пойду куда-либо после шоу. Не сегодня. Сегодня вечером я позволю Уильяму отнести меня обратно в квартиру, и я собираюсь сделать все возможное, чтобы убедить его остаться, чтобы я могла взорвать его чертов мозг!