Я улыбаюсь, поворачиваюсь и шагаю прямо в объятия Мадлен.
— Я была на грани нервного срыва, — отвечаю, отстраняясь.
— Знаю, но это все твое, и я так горжусь тобой.
Мои глаза щиплет от переполняющих эмоций.
— Спасибо за все. Я бы не справилась без вас и...
— Это потрясающе, — говорит Зои, прерывая меня чрезмерно крепким объятием. — Ты потрясающая.
— Спасибо, — пискнула я.
К счастью, она отпускает меня, и я делаю глубокий вдох.
— Зои, — говорю я, когда прихожу в себя. — Ты помнишь Мадлен? — я машу рукой между ними. — Мадлен. Зои – одна из моих подруг. Она была на первом занятии арт-терапии, которую я посещала в вашей галерее.
Они тепло пожимают друг другу руки.
— Ну, если вы меня извините, — говорит Мадлен, кладя руку мне на плечо. — Я только что видела Джона Фостера. Он сказал, что хочет обсудить возможность выставить твои работы в Сиднее. Я лучше пойду поздороваюсь. — Она поворачивается к Зои. — Было приятно с вами познакомиться.
— Еще раз спасибо, — искренне говорю я. — Это больше, чем я мечтала.
— Это не больше и не меньше того, что ты заслуживаешь, дорогая.
С этими словами она уплывает прочь. Мой ангел-хранитель, самая элегантная, самоотверженная и по-настоящему добрая женщина, которую я когда-либо встречала, и, когда я считаю свое счастье в эти дни, она одна из многих, кого я считаю дважды.
— Я немного обманула, — говорит Зои, сморщив нос.
— То есть? — спрашиваю я, отрывая взгляд от удаляющейся Мадлен.
— Я просмотрела первые картины в поисках тех, которые могла бы узнать.
Я смеюсь.
— Это абсолютно нормально. Их не нужно рассматривать в каком-либо порядке. Они тоже могут быть отдельны друг от друга.
— Эмерсон, я так рада за тебя, — она качает головой и улыбается. — Мы все знали, что ты станешь великой.