Неоновые боги

– Совсем чуть-чуть. – Он не улыбается, а держится напряженно, будто ждет, что я отвернусь. – Можно войти?

– Конечно. – Отхожу в сторону, пропуская его. Когда Аид ставит кружку и пузырек с таблетками и отступает, боль в горле усиливается. Я поджимаю губы. – Можешь меня обнять? Всего на несколько минут?

Холодность на его лице сразу тает. Аид протягивает ко мне руки.

– Сколько угодно.

Я шагаю в его объятия и прижимаюсь к нему. Меня пробивает дрожь, а я даже не знаю, когда это случилось. Этот вечер начался с величайших взлетов, а закончился жесточайшим падением. Если бы Аид не нарушил договор, сомневаюсь, что тот человек остановился бы. Я могла потерять сестру. Уткнувшись ему в грудь, обнимаю его еще крепче.

– Я никогда не смогу сполна отблагодарить тебя за то, что ты сегодня сделал. Просто… спасибо, Аид.

Что бы ни случилось, я не позволю ему в одиночку расплачиваться за свои действия.

Я устала убегать.

Глава 27. Аид

Я предполагал, что Персефона отвернется от меня. Теперь она увидела, на что я способен. Больше не осталось иллюзий, будто я хороший человек, который притворяется. Последние полчаса я морально к этому готовился, пока она помогала сестре устроиться наверху.

Я никак не ожидал, что она придет ко мне за утешением.

– Прости. – Персефона глубоко вздыхает, сжав кулаками рубашку у меня на спине, будто боится, что я отстранюсь первым. – Похоже, я принесла тебе одни только проблемы с тех пор, как попала в нижний город.

– Иди сюда. – Целую ее в висок. – Никогда не извиняйся за то, что ворвалась в мою жизнь, маленькая сирена. Я не жалею ни об одном мгновении, что провел с тобой. И не хочу, чтобы сожалела ты.

– Хорошо, – тихо отвечает она и молча прижимается ко мне. Мы стоим и слушаем, как Эвридика плачет в ванне, да так громко, что звук перекрывает шум воды. Наконец, Персефона вздыхает. – Я не могу сегодня оставить ее одну.

– Я знаю. – Мне не хочется ее отпускать, выходить из этой комнаты. Оказавшись одна и имея достаточно времени, она может переосмыслить свои чувства по поводу случившегося этой ночью. Откашливаюсь. – Спасибо, что окликнула меня. Я… Я не уверен, что остановился бы. – Я напрягаюсь, ожидая, что из-за этого признания она неизбежно отвергнет меня.

Персефона медленно кивает.

– Потому и окликнула. – Собирается сказать что-то еще, но в душе прекращает литься вода. Мы оба смотрим в сторону ванной. Сегодня ночью Эвридике она нужнее, чем мне. В последний раз сжав Персефону в объятиях, заставляю себя отпустить ее. – Здесь вы будете в безопасности. Неважно, что теперь изменилось, это – неизменно.

– Аид… – У нее слегка дрожит нижняя губа, но она с усилием ее напрягает. – Он воспользуется случившимся, чтобы заставить меня вернуться, а тебя поставить на колени.

Я не могу ей врать, хотя утешительная ложь сейчас могла бы оказаться кстати.

– Он попытается. – Я поворачиваюсь к двери. – Я не позволю ему забрать тебя, Персефона. Даже если для этого придется собственноручно его убить.