«Грех и грешники», но мы не будем ее обсуждать.
Я
Конечно.
Девочка-проблема
Пока, Джекс.
Я остановился перед зеркалом. Улыбка озарила мое лицо. Сидни знала, как на меня надавить. Ничто не приносило мне большего удовольствия, чем выводить ее из себя.
Я нажал на кнопку вызова, не переставая ходить по комнате, и сунул левую руку в карман джинсов. Продолжали идти гудки. Какого хрена? Чертово ее упрямство.
На другом конце провода послышался голос, который вырвал меня из мыслей.
– Ты ведь знаешь, что я могу отобрать у тебя свой номер за то, что ты звонишь мне, верно? С этого момента никто друг другу не звонит. Только сухой текст. Может быть, несколько мемов. Ты перешел тонкую грань со всеми этими звонками. Это то же самое, когда ты в детстве пришел к кому-то на ужин без приглашения. Так не пойдет, – проговорила Сид, в голосе которой слышались нотки смеха. От ее дерзости я улыбнулся уголками губ.
– Ты действительно собиралась проигнорить меня?
Я старался говорить серьезно, но не смог удержаться от смеха.
– Я бы не назвала это игнором, но, конечно, да, я думала о том, чтобы не отвечать, – игриво ответила она.
– Это жестоко.
– Не волнуйся. Немного скромности не помешает твоему большому эго.
– Ага,
– Что тебе нужно, Джекс? – В трубке послышался шорох, и я едва различил скрип кровати, когда она села на нее. Подавив стон, я сделал глубокий вдох. От образа Сид, лежащей на кровати, кровь прилила к моему члену.
– Хорошо, я буду честен с тобой. Обычно я никому не звоню. Я не шутил, когда сказал, что ты не выходишь у меня из головы, а мне нужно сосредоточиться, поэтому я и хотел поговорить с тобой. Ну, знаешь, посмотреть, поможет ли это. – Последовала такая долгая неловкая пауза, что я подумал, не оборвался ли звонок. Ее дыхание было совсем тихим, и я откинулся на спинку кровати. Сидни не стала вешать трубку, так что я был готов подождать.
– Какое твое любимое блюдо? – спросила она.
Я тихо сжал кулак в победном жесте.
– У нас в городе готовят самую лучшую пиццу. И ты не сможешь переубедить меня в обратном.