Стелла смеется и показывает мне средний палец. Но подходит туда, где я настраиваю гитару.
— Думаю, ты должен просто спеть для меня песню.
— Это я тоже сделаю, — целую ее веснушчатый нос, — если будешь хорошо себя вести.
Показав мне язык, она отходит и щелкает по тарелке на ударной установке Уипа. По помещению разносится негромкий звон.
— Попробуй сыграть, — предлагаю я. Она вздрагивает, словно ребенок, который шкодил и попался, и тут же прячет руку за спину. — Серьезно, Стеллс, Уип не станет возражать.
Бросив смущенный взгляд, она проскальзывает на низкий стульчик и берет пару палочек, которые здесь хранит Уип. Легонько постукивает по барабану.
— Слабовато, — хмыкаю я. — Давай, детка, сильнее, он для этого и создан.
Стелла корчит гримасу, а потом пожимает плечами.
— Выплесни свою ярость, — подначиваю я.
Она начинает медленно, едва касаясь установки, но потом словно срывается и набрасывается на инструмент, как животное из «Маппет-шоу». Наблюдая за ней, я улыбаюсь. Когда Стелла заканчивает, ее волосы спутаны, дыхание сбито, но в глазах наконец-то появился блеск.
— Это было охренительно.
— Не так уж и плохо, — замечаю я, хлопая.
— Это было ужасно. — Она отбрасывает прядь волос барабанной палочкой и улыбается. — Хотя выбивать дурь из барабанов весело. Теперь я понимаю Уипа.
— Он будет рад это услышать. — Жестом подзываю ее поближе. — А теперь примерь мою роль. Мы будем петь.
Стелла снова бормочет что-то о спаривании кота с коровой, но направляется ко мне, глядя при этом возмущенно и с подозрением.
— Ну же, это будет весело, — уговариваю я, толкая ее плечом.
— Или ты с криками сбежишь, — мрачно отзывается она.
— Я тебе уже говорил, как завожусь, когда ты сердитая?
— Нет. Но ты немного того, так что я не удивлена. — Положив голову на мой бицепс, она смотрит на меня сквозь длинные ресницы покрасневшими глазами. — Что поем?
— Когда мне хочется почувствовать себя в безопасности или меня накрывает меланхолия, пою песни «Битлз». Если хочу послать мир нахер, тогда «Нирваны».