– Да конечно! Я буду счастлив помочь тебе! – Я задыхался от счастья. – Оставайся на сколько угодно! Только мне стыдно за эту халупу. За своих соседей. Вообще за все. И зарплата у меня через две недели. Точнее, аванс.
Она махнула рукой.
– Да плевать. Да ты не волнуйся, прокормимся! Ты же знаешь, я при продуктах! Ты только раскладушку купи. Если можно.
Покупать раскладушку было не на что. Жить было не на что. Ждать, пока она снова принесет стыренные из буфета котлеты? Нет, бред. Надо было срочно что-то придумать.
И я поехал к матери. Открыл дверь своим ключом – я всегда боялся, что она поменяет замки. Но нет. Спасибо на этом. Матери в квартире, слава богу, не было. Я выдохнул. Потом вытащил с антресолей раскладушку, старое одеяло, подушку и пару постельного белья. Прошелся по квартире. Дрогнуло сердце – я любил эту старую квартиру, где жили бабка с дедом, мой беспутный отец и я – ребенок, мальчишка.
Как ловко мать выпихнула нас с отцом отсюда, из нашей же жизни! Выпихнула в никуда – ей было на нас наплевать. Но нет, это несправедливо. Если бы у меня была эта квартира, а не крысиный вонючий угол придурошной Дуси, я бы привел сюда Алису. И был бы с ней счастлив.
Выходит, что надо начинать тяжбу с матерью. Время пришло. Ну что ж, не я виноват, что так получилось.
Значит, будет война.
И война началась. Мать высокомерно прищурилась:
– Половину квартиры? А не подавишься? Что, приведешь какую-нибудь девку-лимитчицу и пропишешь ее? Так, я права? Нет, мой дорогой. Один раз ты уже женился. Спасибо, эта самая Нина оказалась приличным человеком и ни на что не претендовала. А твоя новая подружка? Небось подобрал на помойке? А где тебе еще найти, кому ты нужен? Ничего из тебя не получилось и уже не получится! Потому что ты сын своего отца. Весь в него – пустой, ленивый, ко всему равнодушный. Ты не хочешь работать. Не стал жить с женой. С приличной, заметь, женщиной. Бросил больную дочь, чтобы жить в свое удовольствие. И для тебя не существует ничего, кроме твоих прихотей. Я ничего тебе не отдам, ты меня понял? И лучше эту тему закрой! А нет – иди в суд. Судись с родной матерью. Впрочем, я не удивлена. Это было вполне предсказуемым.
Я ушел, хлопнув дверью, кипя от возмущения. Как же я тогда ненавидел мать.
Наша странная совместная «полусемейная» жизнь с Алисой была похожа черт-те на что. Я спал на раскладушке, но это еще пустяки. Она то появлялась, то исчезала. То выныривала из своего Зазеркалья, то снова ныряла туда. Где она пропадала, я не знал. А вопросов не задавал – боялся. Боялся обидеть, показаться настырным или занудливым, боялся, что она уйдет от меня.
Один раз задал и получил в ответ:
– Кто ты мне, чтобы спрашивать? Кто я тебе? Мешаю – уйду! Прямо сейчас!
Она не пугала меня, нет. Она вправду так жила – одним днем. Ее исчезновение ничего не предвещало – ничего! Мы не ссорились, не скандалили. Просто она исчезала. Была и нет – испарилась. Даже вещи свои она забирала с собой. Хотя какие там вещи: зубная щетка, пара белья и ночная рубашка. Она могла исчезнуть на день, на два. Могла – на неделю или на месяц. Искать ее было бесполезно, да и где? Адреса ее я не знал, фамилии тоже. Паспорта никогда не видел. Я страдал. Ждал ее по ночам, прислушиваясь к шуму улицы. Вздрагивал, если хлопала подъездная дверь. Вскакивал к окну, вглядываясь в темноту ночи. Возвращалась Алиса так же внезапно. Раздавался звонок, и я бросался к двери. Она стояла на пороге, опустив голову – тихая, смирная, смиренная и покорная.
– Пустишь? – тихо спрашивала она.
Молча я пропускал ее в коридор. Она раздевалась, шла в ванную, возвращалась оттуда не скоро, вызывая праведный гнев Раисы, и быстро ложилась в постель. Я по-прежнему спал на раскладушке.
После своих длинных отлучек она была тише воды ниже травы. Совсем со мной не спорила, начинала прибираться в комнате – тереть стены, мыть потолок, гладить постельное белье.
Я не выдерживал и возмущался:
– Это жизнь? Нет, ты мне ответь! Как ты считаешь, вот это жизнь? Так живут нормальные люди? Где ты была? Отвечай!
ebooksa