— Чем Фрост тебе так не понравился на самом деле? Разве не ты жаловался, что устал от наших эмоций? У Фроста их нет, а ты снова недоволен. На тебя это не похоже: выказывать столько негатива по отношению к постороннему человеку.
— У меня такое отношение ко всем людям, так что не надо упрекать меня в лицемерии, — сердито огрызнулся Шэд. — Лучше подумай, как сделать, чтобы Мадам Красные Лабутены тебя не разорвала на части из-за такой задержки, а я пойду промою линзы. Так ждал, когда выкину эту гадость, а теперь ещё неделю носить. Заодно скажу Митчу, что его морской пейзаж в окнах надо будет продлить на семь суток. Хоть от кого-то на этом корабле польза.
Шэд поднялся с дивана и, засунув полупустую пачку драже в задний карман брюк, вышел из каюты капитана.
Глава 6. Безработный доктор
Одноэтажный, приземистый и аккуратный особняк, который Уоррен снимал на восточной окраине Оберменцинга, скрывался от посторонних взглядов за невысокими соснами и карликовыми пихтами. Ухоженный сад и подметённые дорожки говорили о том, что за домом присматривают, несмотря на почти постоянное отсутствие хозяина. Фрау Штраус, экономка с отменными рекомендациями, прекрасно справлялась со своими обязанностями: поддерживать порядок и сохранять неприкосновенность личных вещей Уоррена. И боже упаси фрау совать нос в личную жизнь хозяина: доктор не терпел сплетниц.
Уоррен заблаговременно позвонил фрау Штраус из Дубаи, чтобы предупредить о своём прибытии. Ранним утром понедельника дом встретил доктора безупречной чистотой, приятным запахом трав и холодильником, полным продуктов на пять дней. На кухонном столе стояло блюдо с домашними вафлями, накрытыми прозрачной пленкой, а кофемашина была наполнена свежими зёрнами элитного “Копи Лювак”.
Закрыв входную дверь, Уоррен отложил дорожную сумку с чемоданом, переобулся в домашние тапочки и отправился в душ. Переодевшись после душа в чистые домашние штаны и тенниску, он приготовил кофе и подогрел бельгийские вафли. Они, как всегда, были хороши.
После завтрака Уоррену больше всего хотелось упасть в кровать и забыться крепким сном без сновидений, но отдыхать ещё рано. Филлис написал, что приедет с отчётом завтра утром, а значит, у него есть всего сутки, чтобы разобраться с неотложными делами.
Перво-наперво доктор занялся багажом: выгрузив все вещи из чемодана и ручной клади, он закинул часть одежды в стиральную машину, а остальное разложил по местам. Затем прошёл в гостиную. Устроившись на мягком диване, он выложил перед собой на чайный столик ноутбук, планшет и мобильный телефон.
После часа поиска нужной информации через каналы новостей и поисковые системы, доктор устало откинулся на спинку дивана и помассировал шею.
— Ничего. Пусто. Ладно, пойдём другим путём.
Уоррен поднялся и задёрнул окна гостиной плотными шторами. Деревья надёжно скрывали его дом от прохожих, да и не в привычках его соседей заглядывать в чужие окна, но доктор предпочёл подстраховаться.
Взяв с комода синюю коробочку, которую всегда возил с собой, Уоррен достал из неё часы “Вашерон и Константин” модели тысяча девятьсот двадцать третьего года. Надев на запястье, он нажал под циферблатом незаметную кнопку.
Перед доктором появился голографический экран с символами, которые не соответствовали ни одному земному языку. Уоррен выбрал нужные команды и взял блютуз-гарнитуру.
Вызов был принят.
— Рамэ, это я. Да, я всё ещё здесь. Мне нужны все новости за последние сто часов. Я знаю, что внезапно, но мои планы резко изменились. Передай также все поступившие запросы на моё имя.