– Что это за платье? – спрашиваю я вместо приветствия и обнимаю ее. – Под ним можно спрятать ребенка. Или даже двух.
– Захотелось чего-нибудь одновременно модного и удобного, – оправдывается Стелла, пожав плечами.
О нет. Я ранила ее чувства. Этого я не хотела.
– Ты выглядишь потрясающе, – говорю я, делая глоток из бокала вина, который мне только что принес Майкл.
– Да нет, оно меня полнит, – хмурится Стелла. – Хотела надеть платье в цветочек и выглядеть как хиппи только что с Коачеллы[10], а ты намекаешь, что я беременна.
– Прости! Я не сразу поняла, что это бохо.
Стелла пару лет назад ездила на Коачеллу и с тех пор горит желанием поехать еще раз и взять меня с собой, но в мое понятие веселья не входят наркотики, алкоголь и причудливые наряды под палящим солнцем в пустыне. Иными словами, Стелла иногда считает меня скучной. Конечно, она не какая-нибудь наркоманка, но сама признается, что разок попробовала какие-то колеса.
– Неважно, я сегодня чувствительная. Не обращай на меня внимания, – Стелла наклоняется ко мне и тихо спрашивает:
– Ну, как прошло с Алексом?
Я писала ей, когда приехала в отель и когда из него вышла, так что она пока не в курсе подробностей.
– Он мне поверил.
Стелла поднимает брови:
– Правда, что ли?
Я киваю, делаю еще глоток вина. Видимо, сегодня утоплю тревогу в алкоголе. Надеюсь, ни о чем не пожалею.
– Он, так сказать, записал мои показания.
– Подожди-ка. Прямо записал? Как полицейский?
Я снова киваю:
– Он пообещал, что не покажет Тиффани.
– И ты ему поверила? – недоверчиво уточняет подруга.
– Конечно, поверила. Он-то точно мне поверил.