Миллион поцелуев в твоей жизни

22
18
20
22
24
26
28
30

– А чего ты ожидала?

– Я хотела, чтобы все было идеально, – говорю я со вздохом, рисуя все в воображении. – Даже сделала доску на Pinterest к вечеринке. Розовый, золотой и белый цвета. Все красивое и сверкающее. Шикарный торт с цветами из глазури. Повсюду блестки. Великолепное платье с подходящими туфлями, в котором я почувствую себя взрослой. У меня была бы безупречная прическа, и мы бы пили шампанское. За окном было бы холодно и шел снег, но внутри – тепло и приятно. И я была бы в кругу любимых людей.

– Звучит здорово, – говорит Крю.

– Как фантазия. Как празднование дня рождения и Нового года одновременно, о чем я всегда и мечтала, но это глупо, правда? Я вообще не люблю новогоднюю ночь, но если бы устроила в эту ночь праздничную вечеринку по случаю своего дня рождения, то, может, больше бы ее полюбила. Я никогда не обращалась к родителям с таким предложением, потому как знала, что они мне откажут.

– С чего им отказывать? – спрашивает Крю, наконец взяв себе кусок. По крайней мере, ем не одна я.

– С того, что у них всегда свои планы, в которых мне нет места. Я всегда считала новогодние вечеринки очень гламурными, особенно те, которые посещали мои родители. Но теперь понимаю, что в новогодней ночи есть что-то зловещее. Тебе так не кажется?

Он ничего не говорит. Просто продолжает есть, глядя на меня спокойным, пристальным взглядом.

– Почти конец года. Иногда даже целой эпохи. Мой день рождения наступил и прошел, хотя никому до этого нет дела. Мы все усиленно составляем планы на будущее. Даем себе ложные обещания, которые никогда не сдержим. А еще этот обратный отсчет в конце ночи, и лихорадочные поиски, кого бы поцеловать в полночь. Мы обещаем быть хорошими и придерживаться своих решений, хотя в глубине души знаем, что не сделаем этого. – Я замолкаю, поняв, что мои слова звучат пессимистично, а это совсем на меня не похоже.

– Ты много об этом думала, – тихо замечает Крю.

Я пожимаю плечом, внезапно почувствовав себя некомфортно.

– Говорю, как эгоистичный, избалованный ребенок.

– Ты говоришь, как та, кто просто не любит это время года, – поправляет он.

Боже, как он прав. Я правда ненавижу это время года.

– Я даю самой себе обещания, а теперь их нарушаю, – признаюсь я. – Может, я так стану сущим разочарованием.

– Ты не разочарование.

– Для тебя. – Я даже не утруждаюсь упоминать о родителях. Особенно об отце.

– Иди сюда. – Крю протягивает руку, и я беру ее, позволяя увлечь меня, а как только он крепко прижимает меня к себе, с моих губ срывается вздох. Он обнимает меня за талию, опустив руку на поясницу, и я смотрю на него, лишившись дара речи от его напряженного взгляда. – Не люблю, когда ты такая грустная.

– Я не грустная, – возражаю я, и это правда – Просто я…

– Хочешь забыть обо всем? Обо всех?

Я киваю, опустив ладонь ему на грудь прямо над колотящимся сердцем.