Я смотрю на ее созданные для греха губы, которые накрашены насыщенной красной помадой.
– Иди сюда и обхвати ими мой член. Тогда и узнаешь, что я думаю.
Рен со смехом закрывает помаду, ставит ее на комод и неторопливо идет к кровати. Как только подходит ближе, я хватаю ее и притягиваю к себе. Уже готов поцеловать ее красивые губы, но она уклоняется.
– У меня есть план, – едва ли не мурлычет она.
– Какой?
– Я хочу попробовать повторить то же, что делала в прошлый раз. – Когда я хмурюсь, она поясняет: – Я хочу поцеловать тебя. Оставить следы помады на твоей коже. Ты говорил, что этот оттенок будет лучше видно, помнишь?
Я помню. Это она не видела, что еще я для нее приготовил.
– Вперед. – Я развожу руки в стороны и опускаю на матрас, словно беспомощен. Рен снова устраивается на мне верхом. С задумчивым выражением лица касается кольца – ее кольца, – что висит у меня на цепочке.
– Хочешь его вернуть? – спрашиваю я, зная, каким будет мой ответ, если она скажет «да».
Твердое «нет».
Рен медленно мотает головой.
– Вот только не знаю, что скажу, когда меня спросят, где оно.
– Что потеряла его? – И это правда.
Она потеряла его – как и свою девственность со мной.
– Папа разозлится.
– Он разозлится, что бы ты ему ни сказала. Что он сделает, если расскажешь правду? – Я приподнимаю бровь.
– Сорвет его прямо с твоей шеи. – Рен обводит золотую цепочку.
– Я бы не дал ему такой возможности. – Я самодовольно улыбаюсь. Мне по силам справиться с Харви Бомоном. Я его не боюсь. Всю жизнь имел дело со своим отцом и дядями. А эти ребята прикончили бы Бомона одним только взглядом.
– О, какой ты суровый, – дразнит Рен.
– Тебе это нравится.