Я отхожу от родителей, бегу к Крю и тихо вскрикиваю, когда он заключает меня в объятия и крепко прижимает к себе. Утыкаюсь лицом ему в грудь, вдыхая знакомый восхитительный запах. Мне тошно от того, что вот-вот произойдет, но я знаю, что это должно случиться.
– Пташка. – Он гладит меня по волосам. – Нам нужно поговорить.
Я медленно отстраняюсь и смотрю ему в глаза.
– Я знаю.
– Крю, – окликает мама, когда родители подходят. – Очень приятно наконец-то с тобой познакомиться.
Я оборачиваюсь, так и оставшись в объятиях Крю. Отец смотрит на нас и бледнеет, когда видит, с кем я стою.
– Мне тоже приятно с вами познакомиться, миссис Бомон. – Крю отпускает меня и пожимает маме руку.
Отец молчит, но угрюмое выражение его лица говорит само за себя. Наверняка он понял, что его поймали.
– Сэр. – Крю кивает ему в знак уважения, хотя, наверное, незаслуженного. – Полагаю, произошло недоразумение.
Ох, он слишком учтив.
– Ты не покупал мне эту картину, – бросаю я отцу, не сдержавшись. – Я это точно знаю.
На его лице отражается возмущение.
– Ты обвиняешь меня во лжи?
Не могу поверить, что он продолжает гнуть свое, тем более перед Крю.
– Харви, прошу. Перестань. Тебя поймали, – устало говорит она. Выглядит она тоже уставшей, и я понимаю, что она уже давно терпит отца.
И, возможно, наконец положила этому конец.
Крю поворачивается ко мне с серьезным видом.
– Это я купил ее тебе, Рен. Решил, что это будет очевидно после того, как всю неделю присылал тебе помады Chanel. Ведь именно их использовал художник для создания картины.
– Стоило догадаться. – Я не могу поверить, что он сделал это для меня. Все ради меня. Но вместе с тем это совершенно логично. Помады. Камера. Да и то, что он безо всяких возражений позволял мне покрывать его кожу поцелуями и оставлять следы помады. В глубине души я всегда чувствовала, что ему это нравится.
Крю сделает ради меня все.