– Да. Хочу.
– Отец говорит, что я должен перестать с тобой трахаться.
Я откидываю одеяло и сажусь, шок мчится по венам, остужая кровь.
– Да какого ж черта, Уит? Ты сказал своему отцу, что мы встречаемся?
– Я сказал отцу, что кое-кого трахаю, а не встречаюсь с кем-то. Большая разница, – поправляет он, используя слова как оружие. Напоминая, где мое место. – И я никогда не упоминал твоего имени.
– Слава богу, – выдыхаю я, пытаясь не обращать внимания на боль, которую мне причинили его слова.
Я безразлична ему. Мы просто трахаемся. Я это знаю. Но мне все равно больно.
– Я женюсь, – заявляет он, и у меня внутри все замирает. – Не сейчас, но все уже решено.
– Тебе всего восемнадцать, – замечаю я.
– Скоро девятнадцать.
– И что, ты сразу женишься? – спрашиваю я в неверии.
Уит морщится.
– Нет конечно. Мы слишком молоды. Но должны быть вместе. Я и моя будущая невеста. Нам нужно начинать демонстрировать, что у нас отношения. Мы пойдем в колледж. Все это время будем парой. Я сделаю ей предложение. Потом устроим пышную свадьбу в доме в Ньюпорте. Все будет так, как мечтала моя мама.
Уит описывает это так монотонно, что я понимаю: он сам не верит ни единому сказанному им слову. Он не хочет этого.
Так зачем делает это?
– А сам ты этого хочешь? – спрашиваю я.
Он засовывает руки в карманы джинсов и отводит взгляд, будто не может смотреть мне в глаза.
– У меня нет права голоса в этом вопросе.
– Ты один из богатейших в мире наследников и не имеешь права голоса в том, на ком тебе жениться? – Я встаю с кровати и принимаюсь мерить комнату шагами, потрясенная тем, что он мне говорит. – Просто нелепица какая-то.
– Это ты сейчас ведешь себя нелепо, – говорит он мрачно и смотрит на меня холодным взглядом. – Не смей меня осуждать. Возможно, тебе моя ситуация кажется безумной, но считается нормой в наших социальных кругах, в которые ты не входишь. В них браки заключаются по договору, слияние семей необходимо. Родословные нужно сохранять.