Парадокс Атласа

– У них есть имена.

– Ну да, Варона и Роудс. – Далтон снова изобразил ободряющую улыбку. – И та, третья, тоже. Батарейка. Она нам пригодится.

Париса открыла было рот, но потом снова решила не торопиться с ответом.

– Ты что, собираешься обогнать Атласа в его же исследовании? – спросила она наконец.

– Это мое исследование.

– Верно. – И правда, так честнее. – Я просто думала, что тебе неинтересно создавать новый мир.

– Речь не о том, чтобы создать совершенно новый мир, – быстро, с легким налетом раздражения проговорил Далтон, как будто последние десять лет потратил на то, чтобы доказать бредовость этой идеи. Вполне возможно, так оно и было. – Суть в том, чтобы найти дорогу в тот, который уже есть. Открыть дверь в другой мир. Во множество других миров. Во все их множество. Хотя, в некотором смысле, это и означает создать новую вселенную. – Слова слетали с его губ с пулеметной скоростью, толкаясь и налетая друг на друга. В последнее время эта торопливая, разгоряченная манера речи стала для Далтона нормой.

– И это то, что тебе нужно? – спросила Париса. – Дверь?

Далтон улыбнулся в пустоту и взял Парису за руку.

– Мне нужно все, – сказал он. – А тебе?

«Хм, – подумала она, – тревожный звоночек».

Париса уловила некое скрытое, опасное настроение: в Далтоне еле заметно билась жилка безумия. Будто одна скрипка в оркестре играла мимо нот. Прежде никто не спрашивал Парису, чего она хочет, особенно когда это было важно. Однако раньше хотели ее саму, а это совсем другое дело. Когда человек хочет всего – это уже опасная патология. Стяжание власти ради самой власти – пустое. Возможно, и знаний тоже бывает слишком много, ведь даже толика их может распалить нездоровую жажду к обретению большего.

Однако в то же время Далтон, чтоб его, был прав.

– Для чего тебе я? – спросила Париса, потому что еще не растеряла мозги и здоровое чувство самосохранения.

Далтон пожал плечами:

– Для того же, для чего и ему.

– Больше я ему не нужна, – ответила Париса, но Далтон покачал головой.

– Еще нужна.

Париса снова задумалась, какое место отвел ей в своих планах Атлас Блэйкли. Не поздно ли она спохватилась, когда была уже в игре? Она вспомнила первую встречу с Атласом Блэйкли, как он показал ей зеркало. Как она наткнулась на собственный портрет в мыслях Хранителя.

Юнг говорил, что собственное «Я» – это сумма души человека. Та часть, что устремлена вперед, индивидуализируется, ищет, как стать чем-то большим. Возможно, этой части себя Парисе и не хватало после целого года изучения коллективного бессознательного: атавистического чувства человечности, единства существования. Существования, полного предательств и ошибок в поисках смысла. Существования, которое, по словам Далтона, обязательно гарантирует боль.