– Нет доказательств спонтанности.
– Что?
Мысли Далтона снова исказились, внося еще больше сумятицы в изможденный разум Парисы. Она слышала содержимое головы Далтона урывками: репортажи, заголовки… Нарезка из его размышлений… Выборы в Америке, Гаагский трибунал… Похоже, Далтон сносно владел арабским и понял отдельные слова из ее разговора с Насером, но фарси не знал точно и потому не уловил суть беседы.
– Но если ты правда хочешь отправиться…
– Да. – Она моргнула. – Да, поехали.
У портала в Гранд-Централ образовалась очередь. В такой толпе Париса могла ускользнуть от ловушек, если бы сосредоточилась, если бы собралась как следует. Пятнышко пота на пояснице, седой волосок в безупречной прическе – все это напоминало о том, что ни совершенство, ни вожделение тысяч финансистов, ежедневно кочующих из пригорода в город и обратно, не уберегут ее от смерти. Она появилась в парижском кафе на полчаса раньше срока. Проявила неподобающую поспешность, под стать неопрятным складкам на платье и следам крови на кончиках пальцев.
Впрочем, это было неважно.
Насер так и не пришел.
Хулиан Ривера тоже родился, когда Земля умирала. Точно так же, как все, фигли вы думали! Атлас Блэйкли никакой не особенный. Как и вы, если честно. Как Хулиан. Это была сентиментальная мысль, которую, слегка перефразировав, любила частенько и на разный манер употреблять
Отец Хулиана был американцем, тут ему повезло, поскольку сальвадорская мать, вероятнее всего, гражданством США не обладала. Впрочем, об этом никто не говорил. А еще, похоже, мать была дерганой и пугливой, и он никак не мог толком избавиться от тех же качеств в себе, пускай даже проявлял свою внутреннюю паранойю таким образом, что белые представители молодежной преступности в шутку (и ошибочно, просто они вечно путали его с кем-то другим, чаще всего с Брайаном Эрнандесом[14], который дорос до игрока большой лиги) называли его самым жутким
– Побить любой дурак сможет, – сказал отец Дженни Новак Хулиану, который тогда как раз сломал руку (зато об кого!).
Еще Большой Ники Новак курил сигару, что позднее покажется Хулиану глупым, ведь на дворе были восьмидесятые, а не пятидесятые.
– Знаешь, в чем суть, малец? – спросил Большой Ники. – Уметь заткнуть других, чтобы слушали тебя.
– Как? – спросил Хулиан. Хотелось казаться крутым и не задавать этого вопроса, но куда ему было.
В ответ Большой Ники швырнул ему двадцатку.
– Разгрузи вон тот ящик, – сказал он Хулиану, указав на упаковку газировки в углу магазина. – И не задавай вопросов.
Видимо, деньги должны были чему-то научить, и, возможно, будь в Хулиане поменьше религиозного рвения, он бы усвоил урок. Но вместо этого он запомнил, что у гангстера из Бронкса эксцентричный вкус в одежде, а еще – что работа важна.
В силу воспитания и детского окружения Хулиан не сразу выяснил свою магическую специализацию, однако сам дар раскрыл быстро. Просто в районе, где он рос, не было ничего связанного с криптографией, к тому же, слишком молодой, он знать не знал о машинном коде, а интернет его не заботил… до тех пор, пока у Новаков не появился компьютер. В то время, конечно, Хулиан куда охотнее лазил Дженни под майку, но вот уж когда он оказал услугу-другую патриарху семейства Новаков, тому стало ясно, что в руках у парня все работает как-то иначе и далеко не в силу его юности. Некто – наверное, сам отец Дженни – заплатил медитскому вербовщику, Хулиана нашли и изменили его жизненный путь, как раз когда мир топтался на пороге века техномантии.
Место в руководстве ЦРУ, как и прочие достижения Хулиана, было плодом древа, выросшего из одного крохотного зернышка. Семья обрадовалась, узнав, что он трудится на правительство, – значит, будут страховка и пенсия. Близким Хулиан говорил, будто бы работает криптографом, и они верили. Что им еще оставалось? Повышения следовали одно за другим: проджект-менеджер, глава отдела – сперва одного, потом другого и третьего, – председатель, директор и, наконец, место во главе стола семейства Перес, среди патриархов. Старейшинам клана это показалось естественным: будет преемник, которого они ждали с тех пор, как покинули Сан-Хуан. Поколение бабушки все еще верило в американскую мечту, хотя братья Хулиана давно выбросили ее из головы. Их не впечатлили строгий костюм, аккуратная стрижка и то, как Хулиан рублено произносит свою фамилию на новый, американизированный манер, типа как Джонс или Смит. Знаем, сказали они, на что ты, Хулиан, готов ради похвалы, чьи ботиночки лижешь.
Само собой, братья ничего не добились. И потом, они не знали про аборт Дженни, последний гвоздь в крышку злосчастного гроба, как не знали, на что Хулиан пошел во имя свободы, той самой, в которую они с бабушкой так истово верили.
ebooksa