Крах Атласа

Нико не стал вникать в тонкости смыслов.

– Что ж, мне жаль огорчать тебя, но просто жить здесь не поможет. – Тут Либби соизволила уделить ему наконец толику внимания. – Конечно, Атлас тянул тут лямку, но и другим членам его выпуска наверняка пришла в голову та же уловка. Тебе так не кажется? И еще он волен покидать особняк когда вздумается, потому, наверное, фокус не в том, чтобы находиться здесь физически. Короче, Роудс, не тупи, это же закон сохранения энергии. Сколько мы получим от архивов, зависит от того, сколько сами привнесем, а тебе, – напомнил Нико, – формально еще только предстоит сделать вклад.

Ах эти милые напоминания о годичном творческом отпуске. Ведь Либби отправилась в него исключительно по собственной воле!

– Да занимаюсь я исследованиями, Варона. – Она показала ему рукопись и книгу, которая лежала под ней, трактат по натурализму. – Видишь? Уверена, ты помнишь, что именно так это и делается.

– Да, но если по-честному, Роудс… Натурализм? Элементы квантовой механики, которые мы уже доказали и определили? Ты исследуешь наши собственные достижения, – немного обреченно заметил Нико. – Такое библиотека вряд ли посчитает достаточным поводом сохранить тебе жизнь. Это, кстати, твоя же логика.

Нико, как ни странно, говорил правду, да и Либби сама пришла к тем же выводам. Однако это не стоило упоминаний. Как и то, что архивы по старой доброй традиции отклоняли запросы даже с легчайшим намеком на научные амбиции. Образно выражаясь, они противились подкатам Либби, удерживая ее во френдзоне.

Вообразив на миг, как Нико ласкает стены библиотеки, страстно нашептывает ей «Будь умницей и выдай мне какой-нибудь феномен», Либби чуть не взорвалась.

– Это что теперь, Варона, правила устанавливаешь ты?

– Формально нет. Прежде всего ты уклоняешься от эксперимента Атласа, а твои мотивы не кажутся мне убедительными.

Отметка на шкале ярости Либби подскочила вверх. А все Нико со своими уговорами.

– Я устроила ядерный взрыв, вернулась предупредить вас о том, что Атлас может погубить мир, а для тебя это… что? Каприз? – накинулась на него Либби, чувствуя, как горят щеки возрожденным огнем старого гнева.

– А ты устроила? – спросил Нико, на миг выбив ее из колеи.

– Я… что? – запинаясь, пролепетала она.

– Ты правда устроила ядерный взрыв, чтобы доставить нам тревожную весть? – пояснил Нико, и Либби, слишком потрясенная, даже не ответила. – Видишь ли, я не совсем уверен, что ты сама в это веришь, – откровенно продолжил Нико. – И вряд ли ты по правде веришь в предсказание о каком-то там Судном дне. Я, может, и наслаждаюсь своим служением кучке книг, которые то ли следят за мной, то ли нет, а то и вовсе используют меня и в конце концов собираются убить, – и, кстати, я правда наслаждаюсь, Роудс, – со смаком произнес Нико, – но все еще не понимаю, чего ты от меня ждешь. Я и так уйму раз убивал Тристана, поэтому… – Он пожал плечами. – Уверен, архивы в деле.

– Честное слово, ты сдал, – закрыв глаза, пробормотала Либби. По уму, следовало радоваться, что он наконец перерос свое прежнее амплуа гаденыша и соперника, но в действительности перемены в темпераменте сделали его похожим на опущенную половину качелей. Без противовеса она не могла оторваться и взмыть.

– Суть в том, – продолжал Нико, – что либо ты права и нам надо кого-то убить, иначе архивы зверским образом кончат нас одного за другим, – подвел он итог, излишне утрируя, – и в таком случае тебе надо совершить нечто крупное. Например, открыть портал в иную нить мультивселенной…

– На что я не пойду, – глухим голосом перебила Либби.

– Ладно, значит, ты живешь тут, намеренно ничего не делаешь и оттягиваешь неизбежное, потому что хандришь и ненавидишь мир, – сказал Нико. – Или…

Либби демонстративно отвела взгляд.

– …или, может быть, в порядке некоей разновидности мизантропии, – размышлял он вслух, – ты очень хочешь использовать наш с тобой потенциал. Возможно, ты хочешь всего, что мы обрели здесь, пускай даже это неправильно, аморально, неэтично или тупо эгоистично. Может, ты только ради этого сюда и вернулась. Ради всего, что мы еще можем сотворить. Ради обещанной силы. Силы, которую мы, к добру или к худу, выбрали. – Его голос звучал с непривычной, чистой искренностью. – Неужели ты думаешь, будто я не пойму, Роудс?