– Я не могу, – снова шмыгнула носом Ева.
– Давай сюда.
Глеб забрал у нее пузырек.
– Ой, стойте, – снова спохватился Никита и торжественно продолжил: – Я освобождаю от вечной службы чародея Корвина. Наделяю эти слова силой последнего желания. Ну, всё. Всем пока, – буднично закончил он.
Лика подошла к Никите, убрала с его лба прядь волос, а потом вдруг склонилась и быстро чмокнула его в щеку.
– О-па. Я сейчас передумаю, – неловко пошутил Никита.
– Знаешь что, сын Кощея, беспринципное волшебное существо? Ты меня бесишь, – сказала Лика. – Даже не надейся выспаться тут, ясно? Мы тебя вытащим.
– А вот этого не нужно, слышишь? Я серьезно, – глядя ей в глаза, произнес Никита.
– Ага. Как скажешь. – Лика развернулась и пошла к выходу.
– Эй, Анжелика! Лика!
– А ну не дергайся! – рявкнул Глеб на попытку Никиты привстать. – Мальчишка!
– Ты разговариваешь с сыном владыки! – гневным тоном произнес Иван, наконец вставая.
– О-о-о, сочувствую, – пробормотал Никита в никуда и, закрыв глаза, притворился мертвым.
– А ты обязан нам спасением, – отрезал Глеб.
– Кстати, да. – Никита приоткрыл один глаз.
– А тебя, похоже, только мертвой водой и можно угомонить, – пробурчал Глеб и склонился над гробом.
– Пока, Никит, – сказал Валера и помахал рукой, как будто они стояли на перроне.
– До встречи, – прошептала Ева и пошла вслед за Ликой: видеть, как Никита засыпает волшебным сном, она была не в силах.
Подруга сидела на берегу и смотрела на водную гладь. Справа от нее была горка из камней, которые она бездумно подгребала к себе. Ева села рядом с горкой.
– Мы найдем способ его вытащить, – пообещала Ева.