– Я все равно должен был скоропалительно отбросить копыта в ближайшие дни. Но я сделаю это на своих условиях. К тому же когда-нибудь, если будет возможность и необходимость, меня можно будет оживить, – улыбнулся Никита и хлопнул Жарова по плечу.
– Ты веришь в то, что твой отец спасет тебя? – шепотом спросила Ева, потому что ей вдруг стало очень важно тоже в это поверить.
– Ева-Ева, я буду скучать по твоим вопросам. Хотя вру, не буду. Я буду спать. Нет, не верю. Отцу нужен Иван, которого он растил преемником и от которого гораздо больше толку будет на всех фронтах.
– То-то и видно, – резко произнесла Лика, – учитывая, что его обманула обычная русалка.
– Не суди его строго, – улыбнулся Никита. – Любовь делает глупцами даже самых лучших из нас.
Он поднял стоявшие на земле пузырьки и, подойдя к гробу, передал один из них Валере. Затем открыл второй и, склонившись над Иваном, капнул на его губы мертвой водой. Однажды он уже оживлял Женьку на их глазах, но в этот раз смотреть было страшнее, потому что они точно знали: Иван только что умер. Ну или стал неживым, если следовать их странной терминологии.
От губ юноши пошел черный дым. Никита подождал с минуту, напряженно вглядываясь в черты брата, а потом поменялся с Валерой пузырьками и капнул живую воду. Дымок над лицом юноши стал красным.
Ева запоздало подумала, что в этот раз Никита не просил ее определить, какой пузырек с чем. Вероятно, потому что на него сейчас распространялся ее дар и, как следствие, не действовал морок.
– Ждем, – сказал Никита и, убрав оба пузырька в поясную сумку, которую все еще держал Валера, обратился к нему: – Слушай, ты тут самый здравомыслящий из всех, не хочу обидеть присутствующих. Живая и мертвая вода – не то, с чем можно шутить.
Валера прижал к себе сумку еще сильнее и принялся часто кивать, как игрушки, которые некоторые крепят на торпедо своих машин.
– В общем, это тебе. Отвечаешь головой. Перед самим волшебством. Понял?
Валера перестал кивать и серьезно сказал:
– Я не подведу.
– Я знаю, – улыбнулся Никита и хлопнул его по плечу.
Лика молча подошла и встала рядом с Никитой, глядя на юношу в гробу.
– Ты красивее, – задумчиво сказала она.
– Спасибо, – весело рассмеялся Никита.
– А еще ты хороший друг, – сказала Ева, чувствуя, как в носу щиплет.
– А еще ты хороший брат, – тихо добавил Глеб.
Сын Кощея посмотрел на него и чуть смущенно кивнул.