Я ещё что-то говорил призракам, а у самого аж волосы на руках вздыбились.
Ибо это говорил не я!
И это не я встал и пошел!
И это не я почесался!
Что происходит⁈
Я попытался закричать — и не смог, вместо этого продолжил говорить, словно чужими губами:
— А ты Енох, найди Мими и скажи, пусть сегодня домой не приходит.
— Почему?
— Так надо.
— Ну ладно, — обиделся Енох.
— А потом с Моней идите к той старухе и смотрите за нею, что она делать будет.
— Что оба? — удивился Моня.
— Оба! — велел я.
— Но как мы тебя одного оставим? — не унимался Моня. — Нет, я так не могу.
В моих руках появился нож:
— Кажется, кто-то хочет уйти на тот свет? — прошипел я.
— Хорошо, Генка! — торопливо произнёс Енох, и они с Моней ретировались.
А я остался стоять над растерзанным трупом Романа в старом сарае.
И не мог пошевелить ни рукой, ни ногой.
Точнее ногой смог, потому что я пнул куклу, и она отлетела куда-то аж в угол, на кучу мусора.