— А как же ты? — возмутился Енох, которому явно не хотелось оставаться и слушать скучные речи дознавателя. — мы же договорились, не бросать тебя одного!
— Со мной Мими, — ответил я, а Мими в подтверждение моих слов сверкнула своей жуткой усмешкой.
Тем временем Гудков, который цепко ухватил Епифана-Зубатова под руку и тащил его домой, начал рассказывать:
— Вот ты меня напугал, Виктор! Ты даже не представляешь, как. Если бы с тобой что-то плохое случилось, что бы я говорил твоему дяде? Да он бы меня со свету сжил! Больше так не делай никогда! Хочешь за бабами волочиться — выбирай попроще. Вон та же Клара по тебе сохнет, уже сколько лет. Так нет, то ты Монашку тайную выбрал, теперь вот эту…
Гудков говорил долго, он распалился, и нотация его явно затянулась. Епифан-Зубатов успевал лишь иногда вставлять междометия.
Но самый главный сюрприз поджидал меня, пока я крался на небольшом расстоянии за ними, когда Гудков и Епифан-Зубатов вошли в дом, в котором жили Агитбригадовцы, то дверь Гудков закрыл. Причём изнутри ещё и на засов.
— Капец, — сказал я, когда, дождавшись, пока шаги их утихнут, и попытался войти. И не смог. Дверь была крепко заперта.
— Как всегда, — вздохнул Моня и добавил, — Что будешь делать?
— К моей квартире ведёт чёрная лестница, — вспомнил я.
— Сейчас! — сказал Моня, — никуда не уходи. Я проверю.
И он исчез.
Ну а куда я уйду, если живу здесь.
Я сел на старое бревно и приготовился ждать. Ночной ветер был довольно сильный. К тому же он принёс мерзопакостную сырость и уже через пару минут я продрог до костей. Не помогал ни поднятый воротник, ни приплясывания на месте.
Где-то через пару минут, когда я окончательно замёрз, появился Моня.
— Ну что? — спросил я, подпрыгивая на месте, чтобы согреться.
— Плохо дело, — не стал юлить Моня, — пожарная лестница вся хламом завалена.
— Так может я расчищу и как-нибудь проберусь?
— Тебе месяц там всё чистить придётся, — добил меня Моня, — там чересчур много барахла. Даже шкаф стоит.
— И что делать? — растерялся я.
И тут Мими подошла к двери, потом прошла через неё. Послышался шум отодвигаемого засова и через миг дверь раскрылась.