— Чудесно!
— Браво! — раздались голоса агитбригадовцев.
Шарлотта буквально купалась в обожании, упиваясь всеобщим восхищением.
— Шарлотта, позвольте! — рядом с нею присел Епифан-Зубатов и, отобрав бутылку с шампанским, налил ей в бокал. И себе заодно.
— А нам⁈ — возмущенно воскликнула Люся.
— Держи, Зёзик! Вперёд! Поухаживай за товарищами барышнями. Не спи, казак! — Епифан-Зубатов ткнул бутылку обратно в руки Зёзику. А сам обернулся опять к Шарлотте и принялся поедать её многозначительным взглядом.
Та явно млела.
— Шарлотта… — глубоким грудным голосом промурлыкал Епифан-Зубатов. Сейчас он был похож на большого довольного кота.
— Мммм? — в ответ проворковала она.
— Может, на брудершафт? — заглянул глубоко в черные глаза Шарлотты Епифан-Зубатов. — Так сказать, за знакомство?
— Угу-ммм… — состроила глазки Шарлотта и смущённо зарделась.
Они выпили почти одновременно и смачно поцеловались.
И надо же было такому случиться, что именно в этот момент распахнулась дверь и вошла недовольная Клара.
И увидела.
И возмутилась.
Хотя это было мягко сказано. Очень мягко.
— Скотина! — заверещала она, схватила полотенце, которым Ззёзик тщетно перед этим пытался вытереть разлитое вино, и заехала этим полотенцем прямо…. правильно — по лицу Шарлотты (всё-таки даже в состоянии аффекта инстинкт самосохранения у неё не отказал и бить прилюдно по лицу тряпкой Епифана-Зубатова она не решилась).
Зато уж Шарлотте досталось так, что все содрогнулись.
— Коза уродская! Ах ты ж кикимора! Уродище! Ты куда свою губешню тянешь!
Она приговаривала и после каждого эпитета хлестала Шарлотту грязной тряпкой. Тушь у той растеклась, на выбеленном лице пролегли бурые пятна от вина, и сейчас она стала похожа на индейца Джо, вождя племени Пумпа-Юмпа в боевой раскраске.