Недостойный сын

— Неприятно слышать, но отвечу, — с обидой в голосе начала Сарния. — Если уж на то пошло, то сама считаю вас идиотами. Кругом жизнь, которую нужно любить, а вы все с кем-то боритесь за место у трона, зубами выгрызаете власть и богатство, потеряв свою сущность. Даже ты, мама! Сплошные интриги и манёвры! Каждая вторая улыбка — фальшивая! Ради чего? Ещё больше почитания, ещё больше денег? Смысла в них, если твоей душой управляют, как куклой в балагане? Плохо, что ничего нельзя изменить — эти правила придумали не мы…

Что мне остаётся делать? Раньше просто уходила от этого в книги, но сейчас уже не получается. Теперь я буду писать свою книгу! Книгу судьбы, где люди — персонажи, по воле автора ведущие сюжет к счастливому финалу! Каждый день писать буду и тут уже не только чувствовать, но и думать надо, чтобы без ляпов и ошибок! Сегодня в разговоре с экой Ирисией, родилась первая глава. Пусть не с помощью чернил, но не менее интересная в своей реальности.

— Да… Неожиданно, — призналась Литария. — Одно радует, что ты, как была Сарнией внутри, так ею и осталась — другая бы подобного придумать не смогла. «Книга судьбы»… Как только в голову пришло…

— Вообще-то, не совсем мне, — смутилась девушка, — Ликк надоумил. Сказал, что мы все авторы множества историй. Интересные из них воплощаются на бумаге, а бездарные забываются. Я и решила «не забыться», тем более и польза хоть какая-то от меня будет.

— Что ещё тебе Ликкарт внушил?

— Мам! Он не внушает и даже, как раньше, не приказывает! И это интереснее всего! Он предлагает выбрать самой, как поступит моя героиня! Выбрать и просчитать, что из этого получится.

— Хм… И тут успел! А про нашу семью много тебе насоветовал?

— Только, что сама должна определиться с местом в ней. И ещё… Про тебя странно сказал. Сейчас вспомню дословно. «Когда мать ругает, то не хочет причинить зла, а пытается уберечь от него. Пусть сегодня ты обижена на неё, не понимая поступков, но, поверь, завтра, поняв всю глубину происходящего, будешь благодарить и поступишь также, когда появятся свои дети. Не дай боги, конечно, такого, но… Легче всего отвечать за себя, только она несёт груз и наших неудачных шагов. Цени и хорошие слова, и оплеухи — они, порою, дороже золота».

— Не могу не согласиться… И когда же ты была на меня так обижена, что побежала жаловаться братцу?

— Когда меня пустышкой назвала…

— Знаешь, Сарния, — тепло улыбнулась Литария, — извиняться не собираюсь, но сегодня скажу, что горжусь тобой! Пиши свою «книгу» — уверена, что она выйдет замечательной! Только не забывай показывать её опытным «редакторам» — мне или отцу.

— А Ликку?

— Ему? Пусть вначале сам со своим «сюжетом» разберётся. Ты с Ирисией не переиграла? Она же имеет не только мозги, но и определённый навык для подобных бесед?

— Ну… Можно найти зерно истины в любых поступках, если соотнести раннее творчество Шамжуга Безвестного с нитями событий, происходящих с нами, — восторженно начала вещать девушка, томно прикрыв глаза. — Выверенность фраз не всегда приводит к правильному пониманию ситуации в будущем. Вот как с моим братом, например! Стойкое неприятие рамок дозволенного обусловлено не попытками выразить им своё эго, а желанием финала, как в трагедии «Грустные облака», что довольно красноречиво продемонстрировал Обнис Цветущий. Не находишь, что прямые линии соединяют всех троих? И Шамжуга Безвестного, и Обниса Цветущего и Ликкарта?

— Подожди, дочь! Угомонись! Ничего не поняла, хотя и чувствую, что в этом есть некий смысл, запрятанный так глубоко, что и не видно, — взмолилась Литария.

— Да я сама ничего не поняла! — рассмеялась Сарния. — Только именно так ответила на вопрос эка Ирисии, что из себя представляет Ликк, как брат. Видела бы ты её лицо!

— Да? Бедная Ирисия! Терпеть тебя почти два часа! Вот откуда это в тебе?

— Из книг, мамочка. Я прожила столько всего с их героями, что могу найти подходящего персонажа на все случаи жизни. А потом мы снова говорили с экангандой нормально. Мне она нравится, и туманить её голову пыталась только в нужных моментах, притворяясь немножко «книжной девочкой»… Правда, и притворяться почти не пришлось — такая ведь и есть.

Дочь ушла, а Литарии хотелось петь. Сегодня впервые почувствовала, что Сарния становиться взрослой и сошла с дороги, которую некогда выбрал несчастный брат Браир. Ошибок ещё понаделает много, но кто их не делает? Сама малолетней дурочкой их плодила постоянно! И ещё… Ликкарт хоть и пришлый, но направил девочку в правильное русло, не ломая идеалы, а приближая к жизни её влечение к литературе. И его слова про «материнские оплеухи»… Всё-таки боги любят меня, если вселили в тело непутёвого сына не самого плохого человека. Подобным, конечно, не восполнить утраты, но в душе рядом с пятном, полным горя, появилась ещё одно, вызывающее интерес и сглаживающее боль.

Лишь бы всё это было правдой, а не очередной замысловатой авантюрой Высших сил! Завтра обязательно надо съездить в храм Эрины Милостивой и попросить её не быть суровой со мной и моей семьёй.