— Прихеряется. Многих обадил, да не нас. Мы скарядие чуем.
— Кто «вы» -то?
— Ништо.
— Дело твое.
— Нырищей вертепной уведут. Пияти, галиться да жрети.
— Кого?
— Не ведаю. Чей жеребий пал.
— Страсти какие. Но я все же тут посижу, раз взялся.
— Огурствуешь? Охтимнечки мне с тобой, странь, — покачала укоризненно головой Фигля.
— Ништо, — ответил я ей в тон.
— Катуна твоя туганится.
— Ты ее видела?
— Рече тебе: дитя брезети, а от нее — обинуться.
— Пока сама в лицо не скажет — ни за что.
— Супрявый ты, странь.
— Какой есть. Где она, Фигля? Ты же знаешь, я вижу. Почему не хочет со мной встретиться?
— Зазорно ей и перепастливо.
— Да в чем дело-то?
— Непраздна она, странь.
— В смысле… Беременна? Марта беременна? Но это же прекрасно! Или… Черт… — дошло до меня внезапно. — От кого?