— Что это?
— Мое рабочее место. Не все, знаешь ли, могут обходиться одним ноутбуком, кому-то и работать приходится. Пришлось заказать доставку.
— А почему они… Вот так? — я обозначил руками мельтешение цветных пятен.
— Потому что на меня настроено. Я же тебе объяснял — «Кобальт» использует умение нашего мозга выстраивать картинку самостоятельно. Это и ресурсы экономит, и достоверность идеальная. Что может быть достовернее для мозга, чем то, что он нарисовал себе сам? Но у всех мозги работают немного по-разному. Заметил, что, чем больше ты пользуешься очками, тем лучше становится графика?
— Ну, да. Сейчас иногда путаю, на каком я свете.
— Это «Кобальт» подстраивается под твои особенности восприятия. Если я загляну в твои очки, то увижу примерно то же, что ты видишь сейчас на моей графстанции — цветные пятна. Хотя для тебя изображение идеальное.
— Забавненько, — признал я, — никогда бы не подумал, что мы все настолько разные. Слушай, у меня к тебе есть вопросы.
— Полчаса они терпят?
— Запросто.
— Тогда я доработаю, ладно? У меня тут интересная задачка, не хочу из нее выгружаться. На кухне кофемашина, свари себе кофе и посиди тут немного, я быстро.
Я сходил на крохотную кухоньку, выдавил из автомата двойной эспрессо средней паршивости, вернулся в комнату и уселся на диван. Петрович не обращал на меня внимания, манипулируя трекпадом и клавиатурой. Цветные пятна метались над столом. Иногда мне казалось, что я различаю в них какие-то схемы и карты, но они расплывались раньше, чем я успевал рассмотреть.
Петрович, видимо забыв про меня, напевал на мотив арии Мефистофеля из оперы «Фауст». У него оказался неплохой голос.