— Негусто, — заметил Коновалов.
— Чтобы проверить, вам хватит.
— Товарищ подполковник, еще одна просьба…
— Какая?
— Хотим в свободный день съездить в те места, откуда велись передачи.
— Не вопрос. Я дам кое-кого из ребят, они с вами съездят, покажут. Сообщите, когда сможете. А то у вас сейчас работенка напряженная. Но о задании не забывайте. Чем быстрее сыщем этих гадов, тем лучше.
На квартиру офицеры вернулись среди ночи. Хозяйка, видимо, уже спала — везде стояла абсолютная тишина. Коновалов и Рябцев и сами чувствовали, что порядком вымотались. Николай решил отложить разговор о поиске и проверке подозрительных личностей на завтра. Как говорят в народе, утро вечера мудренее. Уже засыпая, майор подумал о том, что что-то хотел спросить у Сорокиной. Возможно, что-то важное. Но мысли, похоже, тоже решили взять отдых. Поэтому, едва коснувшись головой подушки, Коновалов провалился в сон.
Рябцев снова проснулся раньше напарника. Потянувшись, он свесил ноги с кровати, затем встал и принялся одеваться. Из коридора послышались легкие шаги — хозяйка тоже была на ногах. Интересно, во сколько она встает? Одевшись, Василий выскользнул из коридора и проследовал на кухню. Сорокина была уже там, в своей неизменной шали — она кипятила воду в чайнике.
— Доброе утро, — поздоровался капитан.
— Доброе, — ответила женщина, мельком глянув в его сторону.
Ее нелюдимость и замкнутость не раздражали Рябцева. Скорее, вызывали сочувствие. Он ничего не знал из биографии женщины, но ясно видел, что ей в жизни пришлось несладко. Про себя капитан предположил, что женщина потеряла свою семью. Поэтому и живет одна, и ни с кем почти не общается. Такое можно понять. А вот майора, похоже, это настораживало — Василий не раз замечал, как тот бросал в сторону Сорокиной взгляды, в которых сквозило подозрение. Но и его тоже можно понять — работа разведчика накладывает свои отпечатки. Однако Рябцев доверял своему внутреннему чутью, которое его никогда не подводило. А оно говорило, что хозяйка квартиры — абсолютно безобидный человек. Не скрытая злодейка, а просто несчастный человек, которого не обошло стороной военное лихолетье.
— Анна Сергеевна, я хотел у вас спросить…
— Да? — Сорокина слегка повернулась.
— Я понимаю, что вопрос прозвучит глупо, но в вашей квартире случайно нет никаких мужских вещей?
Женщина замерла, медля с ответом. Василий не торопил ее.
— Есть, — сказала она. — От родственников осталось кое-что. Могу вам показать.
— Спасибо большое. Сейчас мой напарник встанет, и мы посмотрим, если вы не возражаете.
— Пожалуйста.
Капитан вернулся в комнату. Коновалов уже встал и одевался.
— Доброе утро, — поприветствовал он.