— Сначала учителем в школе, потом — преподавателем. Я в аспирантуру пошел работать.
— Вот это да, — покачал головой капитан и посмотрел на Николая с некоторой долей восхищения. — А что преподавал?
— Историю. Я ведь окончил московский институт. Но потом меня что-то осенило, и я пошел в юридический.
— После войны вернешься туда?
— Думаю, да. Тем более что мне эта работа нравится.
— Как же ты в СМЕРШ попал?
— Да я сам этому иногда удивляюсь. — Коновалов откинулся на стуле и задумчиво посмотрел в окно. — Я ведь с самого начала войны был на фронте. А в сорок третьем мне предложили пойти в СМЕРШ. Я тогда сразу согласился. Сам не знаю почему.
— Может, потому что так надо было? Или так сложилось.
— Может быть. Ну, а ты, Вася, что будешь после войны делать? На свой завод вернешься?
— Наверно. — Рябцев затушил окурок и неожиданно улыбнулся. — А может, в милицию пойду. Мне понравилось тут. Тоже работа интересная.
— Так это не только бандитов да воришек ловить.
— Знаю. Посмотрим. Я не загадываю.
— Да я, в общем, тоже. Пока у нас с тобой есть насущное и важное задание — поймать и обезвредить Пана.
— Это верно. Я думаю, если тех бандитов на болотах возьмем, они нас точно на него выведут.
— Да, вот только как? Ты ведь сам слышал — его лично знает только этот Саня, остальные члены шайки его даже в глаза не видели.
— Надо будет предложить Шишкину поймать этого Пана на «живца». Вот им как раз и будет Саня.
Майор задумался, потом ответил:
— Да, это вариант. Вот только как из этого Сани наживку сделать?
— Придумаем. Все это, Коля, сложно, но можно. Мы главаря пока еще не взяли. Вот как он будет сидеть у нас тут, в управлении, посмотрим, что за птица и какую кашу с ним можно сварить.
— Плохо, конечно, что фотографии этого Пана у нас нет. Гордеев никого на фотографиях не опознал, а портрет у нас только словесный. И то со слов этого же самого Гордеева. Хорошо бы в Минск съездить, там покопаться, но на это время нужно.