– Вы писали: «маленькая уютная комната», что-то непохоже, – засомневалась Белла, и ее губы чуть растянулись в еле заметной улыбке. Том усмехнулся:
– Так вы и не в гостиной жить будете. Для вас подготовлена та самая комната на втором этаже.
Белла вновь почувствовала себя растерянно, но объяснять, что она просто намекнула на размеры дома, не стала. Том приглашающим жестом указал на широкую лестницу. Белла послушно направилась на второй этаж. Ступени под ее ботинками поскрипывали, выдавая возраст дома. На стенах, покрытых зелеными обоями в полоску, были развешаны фотографии. Снимки – от черно-белых до современных цветных, с запечатленными на них воспоминаниями – тянулись над покрытыми лаком перилами. Белла обратила внимание на замыкающий вереницу фотокарточек семейный портрет в тяжелой раме. На нем были изображены трое: мужчина, отдаленно похожий на Тома, сам Уорд-младший и женщина, по всей видимости, наградившая Тома светлым цветом волос. Отец восседал в кресле, сын держался чуть поодаль, стоял ближе к камере, а мать запечатлена на портрете рядом с мужем. Ее загорелая рука легонько сжимала плечо мистера Уорда. Белла поймала застывший взгляд темных глаз отца Тома.
– Интересный портрет, мистер Уорд, – прокомментировала Белла. – А где сейчас ваши родители? – Утаить от хозяина дома любопытство не удалось. Том, шедший позади и галантно забравший у гостьи ее немалый багаж, шумно выдохнул. Он бросил тяжести на паркет и тоже посмотрел на семейную фотографию.
– И чем же он интересен, позвольте узнать? – ответил вопросом на вопрос Том, его брови свелись к переносице. Белла неопределенно пожала плечами.
– Родители вместе, а вы в стороне. Обычно на таких классических портретах члены семьи стараются изобразить идиллию, однако вы этого делать не стали. – Не осознавая, что сказала лишнего, Белла как ни в чем не бывало повернулась к Тому. С удивлением она обнаружила, что Том выглядит расстроенным, как буквально сорок минут назад, когда вспоминал покинувшего Лэйквуд отца.
– Не всегда маски к месту, мисс Холл. Пойдемте, занесем багаж в вашу комнату. – Не желая более обсуждать портрет, Том подхватил сумки и направился в конец коридора. Белла успела только начать:
– А…
Том прервал ее попытки продолжить беседу:
– Ох уж ваше «а». – И с этими словами он вошел в спальню, предназначенную гостье.
«Мое… что?!» – мысленно возмутилась Белла. Ее шаги стали звучать громче: она последовала примеру Тома и прошла к своей комнате. Белла часто топала, если чувствовала досаду или раздражение. Молчаливое недовольство повисло в воздухе, будто разряжая его, отчего становилось трудно дышать. Переступив порог спальни, куда Том уже отнес ее вещи, Белла убедилась: ее обманули. Комната была размером с квартиру, в которой она жила раньше, если, конечно, прибавить к спальне и собственную ванную. Она обвела придирчивым взглядом бежевые обои, мягкую кровать с покрывалом в цветочек, плетеное кресло в углу, платяной шкаф с резьбой. В Вермонте цена подобных домов начиналась с сотни тысяч долларов, а про аренду и говорить нечего. Рента ее городской квартиры составляла триста пятьдесят долларов без учета коммунальных платежей. Пребывая в замешательстве, Белла обратилась к Тому:
– А стоимость комнаты точно восемьдесят долларов в месяц? – с сомнением в голосе уточнила Белла и добавила: – Возможно, в газете была опечатка?
Том издал негромкий смешок.
– Точно. Или для вас это дорого? Могу сделать скидку, если поможете мне по дому… Моя горничная приходит раз в неделю, но к ее приходу накапливаются домашние дела. – Он улыбнулся совсем растерявшейся Белле. – Скажем, я сброшу пятнадцать баксов, а вы будете мыть посуду после ужина или приготовите что-нибудь. Кулинар из меня не очень, – предложил Том, его улыбка стала еще шире.
«Шестьдесят пять долларов за такое жилье! Да он сумасшедший!» – изумилась Белла, но промолчала. Она чуяла подвох и не хотела попасться в мышеловку. Иногда за сыр лучше переплатить, чем страдать от последствий получения бесплатного угощения. Но вслух она сказала совсем другое:
– По рукам. Вы еще пожалеете о своей просьбе приготовить еду. – Белла надеялась, что фраза прозвучит как шутка, а не угроза. Для Тома так оно и было.
– О, ну я думаю, переживу. Желудок у меня крепкий. Осваивайтесь пока, я вас оставлю. В ванной есть все необходимое, постельное белье уже застелено, запасное – в шкафу.
Белла кивнула в ответ, пробормотав слова благодарности. Младший Уорд заговорщически ей подмигнул и вышел из комнаты. Белла осмотрелась, скользнула взглядом по багажу, обнаружив, что коробка с вещами и разбитой рамкой осталась в «Шевроле». Белла в очередной раз поправила каре и покинула спальню. В коридоре было тихо, она, не нарушая тишины, спустилась в холл. В арочном проеме, ведущем в гостиную, мелькнул Том. Он так и не снял куртку – нервно мерил шагами зал и с кем-то горячо ругался по телефону. Сначала Белла хотела лишь незаметно прошмыгнуть в прихожую, но любопытство все-таки взяло верх над вежливостью. Белла крадучись приблизилась к арке, прижалась боком к стене, обратившись в слух.
– Нет! Не вздумай приезжать! Ты обещал, помнишь? Я свое слово сдержал, а ты, видимо, позабыл наш уговор? Да?! – Том сорвался на крик.
Сердце Беллы замерло, а разум ликовал темной радостью, отмечая победу.