Если он встанет, то окажется в нескольких метрах от нее. Потребуется два длинных шага, чтобы она оказалась в его объятиях, и он мог бы взять ее на руки или разорвать на части.
Он не сделает этого, — настаивает внутренний голос Омеги. Он не причинит тебе вреда.
Но разве он не сделал бы? Он расчленил троих и не проявил раскаяния.
Он наклоняет голову и игриво улыбается, беззаботно развалившись на диване.
Её сейчас вырвет.
Динамика изменилась. Он контролирует ситуацию, и они оба это знают.
— Если не веришь мне, всегда можешь попробовать открыть дверь, — непринужденно говорит он. — Но, по-моему, у нас есть еще час до окончания сеанса, и я не хотел бы терять драгоценное время.
Он дразнит ее.
Но, вспомнив, кто она такая и почему находится в Грин Вудсе, она кивает.
— Наверное, вы правы. И нам действительно есть о чем поговорить.
Вместо того чтобы обнаружить на его лице разочарование за отказ играть в его игру, он выглядит впечатленным и дарит ей искреннюю улыбку, от которой у нее перехватывает дыхание.
— Спрашивайте, мисс Уинтерс. У меня внезапно появилось очень разговорчивое настроение.
Она снова заглядывает в свои записи и говорит то, что грызет ее изнутри.
— Я сожалею о подавляющих препаратах, — искренне говорит она. — Если хотите, я могу поговорить с доктором Портером или даже составить отчет на основе того, что Вы мне рассказали.
Его улыбка исчезает, и он садится прямо.
— Элли, — выпалил он, и от его голоса у нее по позвоночнику пробежал холодок. — Они делают это не просто так. Я преступник. Это то, что я заслужил.
Он говорит об этом прямо, без тени жалости к себе.
Это неправильно, хочет возразить она, но тут же вспоминает, где находится.
Это не приемная семья и не средняя школа.
Она заперта в комнате с человеком, которого сочли слишком опасным для общества.