Джокетти продиктовал номер и отключил телефон. Марк тут же позвонил Стрейхану, который сказал:
– Мы выполнили свою часть сделки. Как насчет вас?
– Мы отменили встречу с «Таймс» и не собираемся ничего предпринимать до того момента, когда деньги дойдут до получателей. После этого мы уйдем, как и обещали.
– Каков ваш интерес в этой сделке?
– О! Гарвардская юридическая школа, да, мистер Стрейхан? Выпуск тысяча девятьсот восемьдесят четвертого года?
– Правильно.
– А вас в Гарварде не учили избегать вопросов, на которые вы заведомо не получите ответов?
На другом конце линии наступила мертвая тишина.
В среду утром Идина Санга приехала в тюрьму и заявила клерку, что никуда не уйдет, пока не поговорит со своим клиентом, и что у нее есть имя и номер телефона высокопоставленного чиновника из Министерства юстиции, которому она не преминет позвонить. В течение часа Идина производила как можно больше шуму, и наконец ее проводили в крыло, поделенное на крошечные каморки, которые ей доводилось видеть и прежде. Здесь не было ни окон, ни вентиляторов, ни малейшего сквознячка, и в течение следующего часа ей пришлось ждать в душном помещении со спертым воздухом, пока не привели Бо в наручниках. Его левый глаз распух, и над бровью виднелся небольшой порез. Охранники вышли, но наручников с него не сняли.
– Все хорошо, – сказал Бо. – Пожалуйста, не говорите ни Золе, ни маме.
– Что случилось?
– Охранникам, видите ли, просто захотелось развлечься.
– Мне очень жаль. Подать жалобу?
– Нет, прошу вас. Станет только хуже, если это вообще возможно. Я сижу в камере еще с пятью мужчинами, все высланы из США. Условия хорошими не назовешь, но мы как-то выживаем. Жалобы все осложнят.
– И об Абду ничего не известно?
– Нет. Я не видел отца и очень за него беспокоюсь.
– Вас допрашивали? – спросила Идина.
– Да, сегодня утром, какой-то высокопоставленный офицер. Мы были с глазу на глаз, больше в комнате никто не присутствовал. Они считают, что моя сестра – богатая американка, и, конечно, хотят денег. Я пытался объяснить, что она всего-навсего бедная студентка юридической школы, не имеющая работы, но он мне не поверил, назвал лжецом. У них, мол, есть доказательство. Они нашли деньги в сейфовой ячейке Золы в отеле. Офицер назвал это задатком и сказал, что хочет больше.
– Насколько больше?
– Десять тысяч долларов за отца, восемь – за маму и еще восемь – за меня.