— Не могу сказать наверняка.
Я подхожу к столу и достаю толстую папку со свидетельскими показаниями, причем делаю это так, чтобы ему было видно.
— А теперь, блюститель порядка Кистлер…
Финни вскакивает с места и вмешивается:
— Ваша честь, я протестую. Он постоянно использует термин «блюститель порядка». Я считаю…
— Вы использовали его первым, — обрывает его судья. — Вы сами так выразились. Протест отклонен.
В конце концов мы устанавливаем, что свои лица черной камуфляжной краской разрисовали четверо полицейских, и к тому времени Кистлер уже похож на глупого подростка, играющего с цветными карандашами. Теперь пришло время отвести душу по полной.
— Скажите, блюститель закона Кистлер, вы любите играть в видеоигры, не так ли?
Финни снова на ногах:
— Протестую, ваша честь. Не имеет отношения к делу.
— Протест отклонен, — резко заявляет судья, даже не глядя на прокурора.
Полиция, похоже, уже начинает доставать судью Пондера своим враньем. Сейчас у нас на руках все козыри — что для меня большая редкость, — и я не знаю, как ими лучше распорядиться. Стоит ли ускорить процесс и передать дело на рассмотрение жюри, пока оно на нашей стороне? Или продолжить в прежнем режиме и постараться набрать как можно больше очков?
Набирать очки мне нравится гораздо больше, к тому же я чувствую, что присяжные на моей стороне и с удовольствием наблюдают, как полицейских сажают в лужу.
— А какие игры вам больше всего нравятся?
Он называет несколько игр — невинных и почти детских, — отчего выглядит переростком-пятиклассником. Они с Финни понимают, к чему ведут эти вопросы, и пытаются смягчить удар. Однако Кистлер этим делает себе только хуже.
— Сколько вам лет, мистер Кистлер?
— Двадцать шесть, — отвечает он с улыбкой, на этот раз честно.
— И вы до сих пор играете в видеоигры?
— Да, сэр.
— И на эти игры вы потратили не одну тысячу часов, верно?