– Мне жаль твою маму, Марго.
– Странно это слышать от тебя.
– Ладно, но что я должен сказать? Нет, я не скучаю по Лизе, но я опечален ее смертью. Она была еще молода. Я стараюсь быть корректным и выражаю соболезнования.
– Все выражают. Мы как-нибудь выживем.
Еще одна неловкая пауза.
– Как Хелен?
– До сих пор много плачет. Довольно жалкое зрелище, правда.
– Ты говорила ей о наших встречах?
– Нет. Она это не вынесет. Она и так на грани. А если бы я сказала, что ты вернулся и пытаешься вписаться в картину, у нее, вероятно, случился бы полный срыв.
– Размазня?
– Ты так это называешь?
– Я пытаюсь восстановить отношения со своими дочерьми, начиная с тебя. Я извинился и все такое, и если ты хочешь еще раз выговорить мне за то, что я трус, бездельник и мошенник, то давай.
– От этого я тоже устала.
– Рад это слышать. Мне бы хотелось быть твоим отцом.
– Думаю, мы к этому придем.
– Это хорошо, поскольку у меня плохие новости.
Она пожала плечами, будто это не имело значения.
– Выкладывай.
– Я снова должен исчезнуть.
– В этом нет ничего удивительного. Ты все время так поступаешь, Мак. Как только возникают сложности, ты сразу исчезаешь из города. Что случилось на этот раз?