— Чтобы получить два миллиона, — сказал Йорк, изучив записи, — вам нужно заложить в сумму некий штраф, и, откровенно говоря, мой клиент просто не хочет его оплачивать.
— О да, — невозмутимо сказала Мэри-Грейс. — Ваш клиент заплатит ровно столько, сколько укажут присяжные. — Такое бахвальство тоже было частью бизнеса. Йорк слышал подобные фразы тысячу раз, но эти слова и правда звучали намного весомее в устах женщины, которая на последнем своем процессе добилась присуждения огромной суммы в качестве штрафных выплат.
— Процесс начнется не раньше чем через двенадцать месяцев, — сказал Йорк, взглянув на младшего юриста, словно для подтверждения, как будто кто-нибудь мог предсказать дату слушаний в столь отдаленном будущем. Младший юрист послушно подтвердил то, что уже сказал его босс.
Другими словами, если тянуть до разбирательства, пройдут еще долгие месяцы, пока вы получите хоть десять центов из своего гонорара. Не секрет, что ваша маленькая фирма просто утопает в долгах и всеми силами борется за существование, и все знают, что вам нужно получить большую компенсацию и довольно быстро.
— Ваш клиент не может ждать так долго, — сказал Йорк.
— Мы назвали вам сумму, Алан, — ответил Уэс. — У вас есть встречное предложение?
Йорк вдруг захлопнул папку, натянул улыбку и сказал:
— Послушайте, все очень просто. «Литтан кежуалти» тщательно следит за расходами, а на это дело им явно придется потратиться. Мои полномочия позволяют мне разрешать дела с выплатой в один миллион долларов. Ни пенни больше. У меня есть миллион долларов, и мой клиент запретил мне просить еще. Один миллион долларов. Либо да, либо нет.
Сторонний юрист, передавший им это дело, получит пятнадцать процентов от суммы контракта по оплате компенсации. Пейтоны получат столько же. Пятнадцать процентов составляли 150 тысяч долларов — просто мечта.
Они мрачно посмотрели друг на друга, вместе с тем желая прыгнуть через стол и расцеловать Алана Йорка. Потом Уэс покачал головой, а Мэри-Грейс написала что-то в блокноте.
— Нам нужно позвонить клиенту, — сказал Уэс.
— Конечно. — Йорк бросился вон из комнаты, младший юрист с трудом поспевал за ним.
— Ну что ж, — тихо сказал Уэс, как будто зал прослушивался.
— Я с трудом сдерживаю слезы, — призналась она.
— Не плачь. И не смейся. Прижмем его еще немного.
Когда Йорк вернулся, Уэс сказал с серьезным видом:
— Мы поговорили с миссис Нолан. Ее последнее слово — миллион двести тысяч.
Йорк выдохнул, его плечи опустились, а лицо приняло понурое выражение.
— У меня столько нет, Уэс, — сказал он. — Я абсолютно честен с вами.
— Вы всегда можете попросить больше. Если ваш клиент платит миллион, то он всегда может позволить себе добавить еще двести тысяч. На суде они заплатили бы вдвое больше.