Не понял. Он не ожидал согласия? Или это просто импровизация исполнителя?
— Ну конечно, — подыграл я бородачу, — зачем мне эти степи? Я ж воевать пошел против хазар только из-за того, что каган в триумвирате. Он ведь просто ближе всех был ко мне. На нем и злость свою сорвал.
Рогволд нахмурился и опустил кинжал. Он внимательно разглядывал меня своими водянистыми глазами, пытаясь уличить меня во лжи. Бедолага, он даже не понимает, что я правду сказал. Ведь каган действительно лишился престола из-за моей импульсивности.
Экс-воевода сделал шаг назад и растеряно посмотрел по сторонам.
Наверху послышалась возня и выкрики. Кажется, у бородача неприятности, если я правильно понял обеспокоенные возгласы местных матросов.
— Мы позже договорим, — спешно бросил Рогволд и умчался наверх, на палубу.
Я, наконец, смог нормально оглядеться. Первое, что бросалось в глаза, это теснота и мрачная атмосфера помещения. Трюм был замкнутым, освещенным только узкой щелью в потолке. Более того, он был маленьким, темным и неимоверно вонючим. Вход был оборудован через деревянным люком, которым и воспользовался Рогволд, покидая меня.
Наверху были слышны звуки схватки. Послышалось ржание, что было странным для морского боя. А то, что там разгорелся бой — это вне всякого сомнения. Никак иначе нельзя интерпретировать звон мечей и предсмертные всхлипы, раздающиеся в разных частях палубы.
Попытка высвободиться не увенчалась успехом. Руки и ноги были надежно связаны.
Как-то было странно, что я не испытывал чувства страха, беспокойства и неопределенности из-за отсутствия контроля над ситуацией. Я стал каким-то толстокожим. Определенно, этот век диктует свои правила, одним из которых является некий фатализм. Нужно будет подумать об этом на досуге.
Прерывая мои размышления, пространство трюма осветилось из-за открытого люка. Кто-то юркнул внутрь, вновь погружая пространство во мрак. Интересно кто это? Рогволд вернулся или кто-то из напавших на судно разбойников.
— Царь, держись, сейчас вызволим тебя, — послышался смутно знакомый голос.
Кто-то сноровисто начал развязывать мне ноги, но потом, плюнув с досады на очередной узел, принялся перерезать связывавшие меня путы. Справившись с этим, человек встал передо мной и задумчиво уставился на связанные наверху руки. Маленький рост не позволял ему дотянуться до веревок, а какого-либо ящика или другой подставки рядом не оказалось.
Вглядевшись в моего освободителя, я обрадовался. Умка. Мелкий проказник сумел как-то проникнуть сюда.
— Извиняй, царь-батюшка, — с сожалением заявил мальчишка и начал залазить на меня, словно на столб, цепляясь за все выступающие части тела.
Вот ведь засранец. У меня дар речи пропал от наглости сорванца. Я же мог согнуть ноги, раз он их освободил, и он мог опереться на них, спокойно дотягиваясь до связанных рук. А вместо этого, он залез на гардарского царя, умудрившись одной ногой оттолкнуться о мой пояс, а второй ногой уткнуться коленом в мою грудь. Быстро развязав мне руки, он соскочил с меня. Пообещав провести с ним разъяснительную беседу, я выскочил из трюма, прикрывая глаза от полуденного солнца.
На ладье бой шел бой. Эса и Ага возглавляли атакующих. Что удивительно здесь был Дастан, пытающийся укусить любого в радиусе поражения своих зубов. Это какой-то сюр. Жеребец на палубе атакованных ввел в прострацию не только меня. Поднявшийся вслед за мной, Умка сумел вкратце рассказать о происходящем.
Оказывается, после того, как нас пленили, купец отдал приказ отчаливать. Сокрушаясь над оставленным добром в деревне, он выпросил компенсацию у Рогволда, который швырнул ему кошель с деньгами. Все это наблюдал мой новоиспеченный оруженосец. Умка, верхом на Дастане, преследовал ладью вдоль берега, пытаясь не отсвечивать. Благо, он вырос в этих краях, поэтому у него получилось проследить путь похитителей, которые отошли немного южнее от берега, заглянув в укромную бухту, надежно укрывающую судно от посторонних глаз из-за высокой скалистой береговой линии. Со слов мальчишки, у этой бухты имелась дурная слава. Якобы здесь часто бывают пираты, контрабандисты и прочие лихие люди. Тут был некий перевалочный пункт, даже небольшой причал сумели оборудовать.
После того, как Умка узнал наше местоположение, он вернулся в деревню и сообщил о произошедшем моим легионерам. К счастью, к тому моменту они уже начали мои поиски и оперативно отреагировали на сообщение моего оруженосца.
Как оказалось, Агу и Эсу держали связанными на палубе, а меня бросили в трюм. Легионеры атаковали с суши. Пробравшись на пришвартованный корабль, они сумели освободить Агу с Эсой. Пока шел бой, на ладью заскочил и Умка верхом на моем жеребце. Дастан сумел отвлечь внимание атакованных. Не каждый день видишь коня, который ведет себя словно дворовая собака, лающая и пытающая укусить всех подозрительных. Под шумок, созданный конем, Умка и освободил меня родимого.