Дядя восхищался экзотическими товарами. Купцы продавали шелка с Востока, специи из Индии и резную слоновую кость из Африки. Попугаи в клетках кричали приветствия на иностранных языках, а обезьяны скалили зубы на прохожих. Группа шутов с лицами, раскрашенными яркими красками, кувыркалась и смеялась, дразня прохожих безобидными пантомимами.
— А эти греки, — усмехнулся лекарь, хлопнув меня по спине, — умеют развлекаться.
Я окинул толпу взглядом. На задворках сознания прокатилась мысль о том, что такая толпа может легко спрятать кинжал. Благо рядом Ага, который, несмотря на то, что вертел головой, успевал загораживать меня от столкновений с толпой. Благо у нас имелась пятерка легионеров, которые взяли нас в коробочку охранения.
Радомысл остановился у прилавка, переполненного блестящими шелками. Иссохший старый купец, с морщинистым, как чернослив, лицом, низко поклонился.
— Добро пожаловать, благородный господин, — прохрипел купец на латыни, — лучшие шелка во всей империи.
Купец угодливо провел рукой, приглашая рассмотреть разнообразие и качество товара. Дядя пощупал рулон малинового шелка цвета свежей крови.
— Самый лучший, говоришь? А цена?
— Для вас, господин, всего лишь сто солидов.
Радомысл откинул голову назад и расхохотался.
— Сто золотых монет? Старик, ты меня за дурака принимаешь! Я дам тебе двадцать.
Купец в притворном ужасе схватился за грудь.
— Двадцать? Это чтобы я умер с голоду⁈ Восемьдесят, и ни монетой меньше!
Торг продолжился. Оживленно обмениваясь вежливыми колкостями, они договорились о цене, удовлетворившей обе стороны. Я с Эдом и Агой увлеченно наблюдали за процессом покупки. И зачем дяде этот шелк?
Когда Радомысл приобрел ткань, мы направились дальше. Нам загородила дорогу толпа. Впереди было шумно. Пробравшись сквозь любопытных зевак, мы увидели интересную картину. Крепкий воин с покрасневшим от вина лицом пытался утащить за волосы молодую женщину. Крики женщины о помощи прорезали шум рынка.
Глаза Метика сузились. Он рванулся вперед. Два наших легионера образовали клин позади него. Пьяный воин, не обращая внимания на приближающуюся бурю, продолжал издеваться над молодой женщиной, его смех эхом разносился по рыночной площади.
— Отпусти ее, — приказал Эд на могучем славянском, добравшись до места происшествия.
Воин повернулся, его глаза были налиты кровью.
— А кто ты такой? — невнятно проговорил он на местной латыни, его рука сжала руку женщины.
То ли от того, что мой друг посчитал обращение к нему неким ругательством, то ли Эдик в принципе был настроен на драку — не понятно. Прежде чем воин успел среагировать дальше, лекарь шагнул вперед и нанес быстрый удар ногой по колену воина. Мужчина со стоном рухнул на землю. Легионеры сориентировались и обезоружили пьяного верзилу.
Эд осторожно поднял женщину на ноги. Она дрожала, ее глаза расширились от ужаса.