— Но… — начал было я, но она не дала мне договорить.
Неужели Феникс имеет власть над воспоминаниями колонистов? Неужели он может блокировать им память? Но зачем? Чтобы они правдоподобно отыгрывали роли богов? Я ничего не понимаю.
Стоп! Я правильно понял, что Мафтет — капитан корабля? Моя челюсть устремилась к грязному полу храма.
— Подожди-ка? — она прищурилась и уставилась на меня, — не тот ли ты Лирой, который и затеял все это?
Я заозирался. Не хватало, чтобы у нашего разговора были свидетели. Но Мафтет об этом позаботилась. Мы были в черном непроницаемом куполе.
— Ты, — богиня указала на меня, — тот самый Лирой? — её голос слегка дрожал от сдерживаемой ярости.
— Да! — рявкнул я, достала меня она. — Именно я предложил Фениксу перевести вас, колонистов, в виртуальный мир! А как бы ты поступила, если бы выбор был между терраформированием и этим виртуалом?
Она осеклась, словно наткнувшись на невидимую стену. Её глаза расширились, а на лице отразилось понимание.
— Пока Феникс ремонтировал корабль, — прошептала она, больше себе, чем мне. — Пока он искал способ вернуть нас…
Она замолчала, и в наступившей тишине было слышно, как по стены храма ползут трещины. Мафтет медленно опустила алебарду, и та растворилась в воздухе, словно её и не было.
— Боги… — прошептала она, прикрывая лицо руками. — Это он запер нас… В этой проклятой игре… Он твоими руками это сделал. Подстроил вероятности так, чтобы ты предложил эту идею…
Я молча наблюдал за метаморфозой, происходившей с Мафтет. Гнев сменялся растерянностью, затем пришла горечь понимания. Передо мной стояла уже не грозная богиня с алебардой, а уставшая, измученная женщина, потерявшая всё.
— Он нам ничего не сказал, — прошептала она, глядя сквозь меня невидящим взглядом. — Просто назвал вас агрессивными и поэтому решил запустить процедуру терраформирования.
Её голос дрожал, и мне стало по-настоящему стыдно. Стыдно за то, что я, сам того не понимая, стал частью жестокой игры Феникса.
— Терраформирования не будет, — отрезал я.
Мафтет приподняла бровь.
— А Искин сказал, что будет. И именно вы, аборигены, его запустите.
— Чего? — вырвалось у меня, — Что это значит?
— Не знаю, — она пожала плечами, — сколько… Сколько времени прошло? — спросила она, поворачиваясь ко мне.
Я не знал, что ответить. Я не знал, сколько времени прошло для неё — для той Мафтет, которая командовала Ковчегом и отдавала мне приказы в те дни, когда её разум ещё не был заперт в цифровой клетке.