— Прекратите! — заорала она.
Ее не послушали. Флинн продолжал кричать на Перес, тыча пальцем ей в лицо. Перес оттолкнула его, в ее глазах горела ярость. Люди, стоявшие за Флинном, двинулись вперед, руки потянулись к стволам пистолетов на бедрах.
Перес выхватила свой табельный пистолет.
— Не двигаться!
Флинн поднял свой дробовик и прицелился в Перес. Его люди направили оружие на Бишопа и Ханну. Пистолет Бишопа был извлечен, но оставался низко на боку.
— Подождите минутку! — крикнул Мик, но его люди уже не слушали.
— Оружие опустить! — прокричал Бишоп. — Сложить оружие!
«Ругер» Ханны оставался в кобуре. Хотя пульс стучал в ушах, а ладони увлажнились от адреналина и страха, она отказывалась доставать его. Если кто-нибудь выстрелит, то шансы на мир улетучатся в трубу и никогда не будут восстановлены.
Сейчас или никогда.
— Мы на одной стороне! — воскликнула Ханна.
— Правда? — усмехнулась Перес. — Потому что мы пришли сюда, чтобы говорить о любви, мире и прочем дерьме, а эти придурки обвиняют нас в рейдерстве и саботаже. Никто не будет приходить в наш дом и проявлять к нам такое неуважение. Никто.
Флинн разразился целым потоком грубых оскорблений.
— Вы можете голодать, нам все равно, — отчеканила Перес.
— Тогда мы возьмем то, что принадлежит нам, силой!
— Хотела бы я посмотреть, как вы попробуете!
Ханна положила два пальца между губами и издала громкий пронзительный свист.
— Достаточно! Всем вам!
Она протиснулась между Перес и Флинном, вытянув руки, разделила их, оттолкнув Перес назад к Бишопу, который с силой надавил на ее руку. Перес попыталась стряхнуть его, но Бишоп был силен.
— Разве вы не видите, что происходит? Что поставлено на карту? У нас нет выбора. Мы должны работать вместе.
Перес покачала головой и сплюнула в солому.