Ханна
— Что тебе нужно? — враждебный голос Флинна прозвучал в эфире.
— И тебе доброе утро. — Ханна стояла на крыльце в джинсах, толстовке и куртке, только что выстиранной вручную и высушенной на бельевой веревке.
После вчерашнего дождя погода прояснилась. Солнце, словно желтый шар, висело в кобальтовом небе. Повсюду пробивались зеленые ростки. Прохладный ветерок щекотал ей щеки.
Шарлотта осталась дома — редкий сон в своей кроватке. Обычно дочь спала в своей коляске или переноске, на улице и на прогулке.
После того как Ханна ввела Майло лекарство, он занялся чисткой и перевязкой ноги Призрака, как научила его Эвелин.
— Говори уже, — сказал Флинн. — У меня есть дела.
Ханна представила себе его — большого, как дерево секвойи, высокого рыжего крепыша, агрессивного и подозрительного.
Она жалела Флинна, но с ним трудно иметь дело. Его горе из-за убийства жены от рук ополченцев переросло в ярость и недоверие. Он испытывал терпение Ханны до предела.
Мик Селлерс и Даллас Чепмен казались мягкими и разумными по сравнению с ним, но они уступили более агрессивной и требовательной натуре Флинна.
Вместе эти трое возглавили Общественный альянс, группу, представляющую близлежащие города, которые разделяли потребности в безопасности и защите.
Ханна напряглась. По ее коже пробежали мурашки раздражения.
— Нам нужно работать вместе. Мы не сможем этого сделать без регулярного общения. Если не хочешь разговаривать со мной, я буду рада поговорить с Миком.
— Я передам твою информацию, — жестко произнес Флинн. — Я здесь принимаю решения.
Она прикусила нижнюю губу, чтобы сдержать свое разочарование.
— Я звоню, чтобы сообщить вам о потенциальных угрозах и предупредить, что мы отменили День торговли до дальнейших распоряжений. Сейчас путешествовать небезопасно.
— Ты мне это говоришь! — В его голосе появилась резкость. Намек на искренний страх.
Это заставило Ханну замереть.
— Флинн, что-то случилось?