— Я нашла эти истории в старых газетных вырезках, — сказала она, глядя вперед.
— Где? Внутри?
Она взглянула на меня и кивнула. Ей тоже было любопытно. Я подумал, не сказать ли ей, что бродить по заброшенным зданиям небезопасно, но не знал, как это выразить, чтобы это не прозвучало снисходительно. Тем более, что я только что был внутри.
— Что произошло, когда девушка обнаружила сбежавшего пациента в своей конюшне?
— Они полюбили друг друга, — просто ответила она.
— Пациент и дочь полюбили друг друга? Как это случилось?
Лили пожала плечами:
— Он был красивым и добрым. Очень, очень беспокойным, но очень, очень добрым. Она укрывала его. Кормила, одевала, согревала и в конце концов отдала ему свое сердце.
Я посмотрел на нее. Выражение ее лица было задумчивым. Она посмотрела на меня.
— Представляю себе это так, — сказала она и слегка улыбнулась. — Может быть, это я все романтизирую, но именно так я себе это и представляю. — Она пожала плечами.
— А что было потом? — спросил я.
— В конце концов он вернулся в «Уиттингтон». — Она снова пожала плечами. — Полагаю, такие вещи хорошо не кончаются.
— Разве? — спросил я. — Может, ему стало лучше. Может быть, он нашел правильное лечение и снова нашел ее. Может быть, они все-таки оказались вместе.
Она наклонила голову.
— Холден Скотт, да ты тоже романтик.
Я усмехнулся.
— Это то, в чем меня никогда раньше не обвиняли.
Она улыбнулась.
— Нет?
Я покачал головой и взял ее руку в свою. Она посмотрела на наши соединенные руки и мягко улыбнулась.