— Как Вы затащили меня в эту ванну?
— Ты шел сам. Я просто поддерживала тебя. Туман должен начать рассеиваться теперь, когда ты двигаешься. И твоя одежда в той спальне. — Она указала на открытую дверь.
Я кивнул и направился туда. Мне казалось, что мои ноги весили по десять тонн каждая. Мне потребовалась вся моя энергия, чтобы натянуть одежду. Женщина привела меня в гостиную, и, склонившись над кофейным столиком перед маленьким диваном, я съел что-то вроде овощного рагу с картофелем и густым наваристым бульоном. Это было восхитительно, и я бы съел еще, если бы у меня были силы. Потом выпил два стакана воды и уже едва мог держать глаза открытыми.
Женщина помогла мне вернуться в маленькую спальню, где я переодевался, и на этот раз я воспользовался моментом, чтобы осмотреться. В углу стояла двуспальная кровать, а у стены — комод. Повсюду были личные безделушки — розовый камень, который был настолько гладким, что казался отполированным; птичье гнездо, с перьями всех цветов и размеров; корзина, полная сосновых шишек; даже маленький зазубренный наконечник стрелы… вещи из леса.
— Это комната Лили, не так ли?
Когда я проходил мимо нее, женщина кивнула и наклонила голову в сторону кровати, предложив мне лечь. Я не собирался спорить.
Просто посплю немного и проснусь, когда вернется Лили.
— Спасибо, — пробормотал я, даже не обернувшись. — Спасибо, что помогли мне.
Женщина не ответила. Я услышал только щелчок закрываемой двери. Быстро разделся и забрался в постель. Подушка пахла Лили. Я сразу же заснул и пришел в себя только на мгновение, когда услышал приглушенный спор по другую сторону двери. Я мог разобрать только слова Лили.
«Ты этого не знаешь. Ты не знаешь, если только… должен быть способ.»
Тихий плач.
«Я могу быть. Я могу быть тем, что ему нужно.»
Снова рыдания.
Лили.
Я попытался полностью вырваться из сна, подтянуться к ней, но не смог.
Мне снился Райан. Он пришел ко мне сквозь туман, заговорил со мной, рассказал мне свою историю, потому что я забыл.
О Боже, я совсем забыл.
Нет, я не забыл. Просто не хотел этого слышать. Я закрылся от этого, бросил его. Бросил себя. Да, я отказался от самого себя. Потому что думал, что заслужил это.
Мой лучший друг протянул мне руку, и я ахнул, изображение становилось все яснее и яснее по мере того, как он приближался. Мне хотелось отвернуться от стыда и всепоглощающего чувства… страха. Я был потерян, одинок. Но он улыбался и выглядел… счастливым.
— Прости меня, — у меня перехватило дыхание от эмоций.