— Возможно, таблетки — единственное, что мне действительно нравится.
Я в растерянности сжал губы. Встав, я сказал:
— Что ж, Холден, если ты не собираешься помогать себе сам, я ничего не могу для тебя сделать. — Почувствовав себя бесполезным, я подошел к раздвижной стеклянной двери, ведущей внутрь.
— Господи, ты видел этот закат? — спросил он.
Я остановился и оглянулся. Холден подошел к перилам балкона. Он выглядел… потерянным, но при этом пугающе спокойным.
— Я, бл*дь, больше не смотрю на закаты. Ты когда-нибудь просто… наслаждался чем-то вроде этого, Рай?
Я отпустил дверную ручку.
— Да, — сказал я. — Я стараюсь.
Он кивнул.
— Это хорошо, — ответил он, и я услышал слезы в его голосе.
И замер на месте.
Холден плакал?
Он перегнулся через кованые перила балкона.
— Тут так высоко, — сказал он, наклонившись еще дальше.
— Холден, какого хрена?
— Но ведь приятно что-то чувствовать, не так ли? — его голос был приглушенным.
Я сделал шаг к нему, и в этот момент он перелетел через перила.
— Святое дерьмо! — крикнул я, бросившись к нему. Он издал вопль, схватившись за один из стержней рельса и повиснув на одной руке. Я опустился на колени и обхватил его руки своими. — Помогите! Помогите! — крикнул я через плечо. Но вечеринка внутри была слишком шумной. Никто не мог меня услышать. — Не отпускай, Холден. — Я тяжело дышал, мое сердце выскакивало из груди от ужаса. — Я собираюсь встать и наклониться и хочу, чтобы ты взял меня за руку. Ладно, Холден? Возьми меня за руку. Я не позволю тебе упасть.
Когда мне удалось встать, мои ноги так сильно дрожали, что я едва мог двигаться. Но я встал и наклонился, протянув ему руку.
— Хватайся, — выдавил я. — Возьми меня за руку, Холден. — Его глаза были дикими, когда он потянулся и взял меня за руку. Я со свистом выдохнул воздух, мое сердце очень сильно колотилось. — Хорошо, отлично, держу тебя, ладно? Сейчас я собираюсь тебя вытащить. Помоги мне, хорошо? — я начал тянуть его вверх, обеими руками обхватив его. Он внезапно отпустил выступ и держался только за меня. Я застонал от внезапного напряжения в попытке удержать более девяноста килограмм. Мои руки дрожали и пульсировали. Я даже не мог выдавить из себя ни слова.