Я откинул голову назад, посмотрев в потолок.
— Это звучит… безумно. Как мне вообще удавалось ставить одну ногу перед другой, когда я был настолько не в своем уме?
Когда я снова посмотрел вниз, доктор Кац одарила меня еще одной легкой улыбкой.
— Ум может быть очень загадочным. Есть вещи, которые могут сломать нас. Но люди с психическими расстройствами по-прежнему могут работать на работах, требующих сложных навыков, и вносить ценный вклад в развитие общества. Но если мы используем слово «сумасшедший», чтобы охватить широкий спектр психических страданий, включая Ваши, то да, какое-то время Вы были сумасшедшим. Все еще чувствуете себя таковым?
Я глубоко вдохнул и посмотрел в окно, на мгновение ничего не увидев.
Чувствовал ли я себя сумасшедшим? В основном, нет. Но вспомнил то чувство пребывания во сне, которое испытывал после смерти Холдена все то время, пока был в доме Брэндона. Ходил и разговаривал, убеждал себя, что я Холден, жил его жизнью, продолжал с того места, где он остановился, но у меня не было никакой реальной связи ни с чем. До Лили… Именно она вернула меня к жизни, заставила снова захотеть взглянуть в лицо реальности.
— Нет, — наконец ответил я. — Мне все еще грустно. Может быть, мне всегда будет грустно. — Однако это была уже не та печаль, которая вызывала слезы. Теперь печаль просто стала частью меня. Это поселилось в моих костях, и я просто решил, что это всегда будет там. — Но я не чувствую себя сумасшедшим.
Я не мог не думать об Уиттингтоне. Если бы я жил сто лет назад, то был бы одним из тех людей, пускавших слюни где-нибудь в углу, возможно, подвергнутых лоботомии с удалением внутренних органов. Я был бы забыт… невидим, бесполезен. Позорное пятно в моей семье и обществе.
Она кивнула.
— Райан, Вы думаете, что отчасти стали Холденом потому что верили, что должны были умереть той ночью? Вы хотели бы, чтобы это были Вы, а не он?
Я изучал свои руки.
— Да. Иногда я все еще так думаю.
— Вы же понимаете, что Вы так думаете из-за своего отца, верно? Никто из вас не заслуживал смерти. Ни Холден, ни Вы.
Я вздохнул.
— Знаю, — наконец сказал я.
Особенно не он. Только не он. Холден был супергероем, золотым мальчиком.
— Хорошо. — Доктор Кац сделала паузу. — Вы все еще думаете о девушке? Все еще сомневаетесь в ее существовании?
На этот вопрос было труднее ответить. Первые девять месяцев я возвращался в Уиттингтон каждый месяц. И бродил по коридорам, звал Лили, искал что-нибудь, что могло бы указать на ее возвращение. Я уходил в лес и звал ее, но она так и не появилась. Ее там не было. Я искал какие-либо доказательства ее существования, но ничего не смог найти. Это заставило меня почувствовать, что она была частью, созданной моим разумом во время пребывания в этом месте — прекрасной частью моего безумия. Но как это могло быть? Она произносила мысли, которые не были моими. Говорила вещи, о которых я бы даже не догадался. Разве не так? Я занимался с ней любовью, изучал ее тело. Я провел пальцами по волосам, вспомнив о том, как Лили делала то же самое в ту первую ночь на скале.
— Не знаю, — сказал я. — Я так не думаю, но… У меня нет никаких доказательств, кроме того факта, что я все еще чертовски сильно скучаю по ней. Думаете, она была плодом моего воображения?
— Не могу сказать, Райан. — Она на мгновение прикусила кончик ручки. — Тот факт, что она просто исчезла как раз в тот момент, когда Вы признались себе, кто Вы есть на самом деле, указывает на то, что была какая-то связь…