— Ляг на место. Тебе нужен покой и всё такое.
— Как приятно, что ты обо мне заботишься, — саркастически бурчит Маргарита. — Подержи его, пожалуйста. Неудобно ложиться с ним на руках.
— Подержать? — изумляюсь я.
— Да. Осторожно только, надо головку придерживать, — Марго протягивает мне младенца.
Ох ты ж блин. Ну ладно, подержу минутку, не обломаюсь.
Даже любопытно. Я ни разу так близко не видел новорождённого, и уж тем более не держал его на руках.
Блин, а он прикольный. Крохотный такой, страшненький. Тёплый. От него исходит сильный, необычный запах, который мне не с чем сравнить. Но так, видать, пахнут младенцы. Ни с чем не перепутаешь.
— Да ты улыбаешься, — замечает Марго, улёгшись обратно на походную кровать.
— Чо? Тебе показалось. Забери свою личинку, — протягиваю ей ребёнка.
— Можешь грубить сколько влезет, — Маргарита принимает Степанчика. — Ты улыбался. Всё-таки есть в тебе родительские инстинкты.
— А у кого их нет? Только у таких отмороженных дур, как ты.
— Я уже пожалела о том, что сделала, — шепчет она. — Ладно. На мои чувства тебе плевать, я знаю.
— Не просто плевать, а дико и безудержно сра…
— Артефакт, — перебивает Маргоша. — Ещё одно сокровище моего рода. Это оружие. Родовой меч, принадлежавший моему прадеду. Он способен впитывать жизненные силы, поэтому нанесённые им раны никогда не заживают. Это тот самый меч, которым ранили Люсиль, когда она…
— Что⁈ — меня ослепляет вспышка и оглушает звонкий голос.
Люсиль появляется рядом в человеческом облике. Она, как всегда, одета в прозрачную тунику, едва скрывающую соблазнительные прелести.
Но настроения кокетничать у альбиноски точно нет, она в гневе.
— Ты говоришь о Шиповнике⁈ — восклицает она.
— Здравствуй, Люсиль, — холодно говорит Марго, сведя брови. — Потише, пожалуйста, ты разбудишь Степана.
— Да мне насрать!