Потапыч

— Чем могу быть полезен почтенному видому? — уставился он на меня преданным взглядом.

— Я в Гденьске ни разу не был. А мне нужны ряд лавок. Также бы мне хотелось посетить храмовую библиотеку, снять жильё на несколько дней.

— Понял, господин. Шрын, сопроводи почтенного видома Потапыча, ответь на его вопросы, поспособствуй, ежели нужда будет, — обратился он к подчинённому. — Купра же не пожелаете, ваше почтенство?

— Пожалуй… нет, не пожалею, — заключил я, на что стражник, детина лет тридцати с раскидистыми усами, аж заподпрыгал радостно.

Что-то я ни хрена не понимаю, помимо всего прочего, местного ценообразования. В трактире с меня стрясли серебруху, за пожрать и поспать с бадьёй. И, то ли развели как щегла, то ли именно трактир, гостиница вне селения на тракте — чертовски дорогое место. Ну просто не стали бы ради мелочи местные стражи подпрыгивать, это точно. Ну, впрочем, «объём услуг», озвученный старшим стражем, меня более чем устраивает. Так что буду пользовать своего провожатого в хвост и в гриву, широко улыбнулся я. Этот Шрын аж побледнел слегка, но встряхнулся и обратился ко мне:

— Куда вам угодно с начала, ваше почтенство?

— Для начала — в гостиницу, поприличнее и не слишком дорогую.

— Сей миг…

— И на вопросы отвечай, пока ведёшь, — уточнил я.

— Как вам угодно.

И потопал я за стражем, оглядываясь и задавая всякие вопросы. Вообще, город был практически полностью каменный, в качестве украшений использовалась резьба и металлические барельефы. Довольно симпатичная архитектура, этакая «пузатая готика», по-другому и не называлось. Дома от двух до трёх этажей, с округлыми островерхими башенками, в ряде случаев явно декоративными. Но главное — стекло. Стела было довольно много, окна — не бойницы по штуке на стену. Ну и про мостовую можно не говорить.

При этом, с опасением внюхивающийся я был приятно удивлён: я ожидал того, что мне мордас рукавом от смрада придётся прикрывать, но нет. Попахивало, конечно, всякой дрянью, но не слишком сильно, для человека обычного может и вовсе незаметно. Да и приятные запахи были — печева, готовки. Как-то странно выходит, решил я уточнить у провожатого.

— Уже пять зим, почтенный видом, по указу градоначальника Милована Батьича, лошадей, кроме конюшен, в Гденьск пускать не велено. И ездить не можно: только огнеборцы, стражи да служки особых поручений, все по делу, — выдал он.

— И все пешком?

— Зачем пешком? — удивился страж. — У нас не глухомань, по всем главным улицам железка проложена! — с этими словами он указал на проходящую в центре мощёной улицы… железную дорогу со шпалами!

Хм, на магии, похоже. А как?

Долго мне ждать ответа не пришлось: по шпалам раздалось буханье и из-за домов показался… металлический конь! Здоровый, как лошадь! И тащил за собой крытую повозку-вагон со скамьями, часть из которых были заняты.

— И всем доступно? — уточнил я, вчувствуясь и дёргая глазами, стараясь разглядеть и понять что это за нахрен.

— Горожанам — купру за седмицу, даже подлого сословия, почтенный видом. А иным — купру за проезд, — сообщил страж. — А служивым Корифея — так и вовсе бесплатно, правда, не ведаю как вам будет.

— Я пока не стремлюсь, да и город за час, а то и меньше, пройти можно, — ответил я, укладывая увиденное и прочувствованное.