Перегонный Куб следовало разобрать, а затем собрать заново. Однако устройство не было просто прибором. Оно являлось магическим артефактом, так что при реконструкции полагалось восстановить его энергетические связи и ещё кучу всего. Работа была сложная, кропотливая.
Сразу скажу, что с ней никто не справился. И это неудивительно: Кубы создавались явно алхимиками не уровня Чёрного ворона и даже не Белого лебедя. Но мы попробовали.
Ментор тоже не расстроился. Поворчал, конечно, для вида, что ему достались жалкие бездари.
— Придётся самому чинить, — сказал он, когда к концу занятия на партах остались приборы в разной степени готовности. Вернее, поломанности, если уж начистоту. — Кладите обратно на поднос. Аккуратно, черти криворукие! В следующий раз попытаетесь снова.
Овладеть крафтом Кубов, конечно, очень хотелось. Как и созданием Ключей для открытия порталов. Но до этого явно было ещё далеко.
После артефакторики мы отправились на урок фехтования на Самосеках. Никаких других клинков или их имитаций в замке не признавали. Считалось, что каждая минута тренировки должна способствовать развитию Самосека и упрочению его связи с владельцем. Благодаря тому, что у мунков имелись собственные арматориумы, дело шло быстро.
Затем была рукопашка. Я подрался с каждым гомункулом обоих полов. Как и остальные. Схватки были яростными, поблажек никто никому не давал. Даже Родион с Георгием, хотя они казались почти друзьями. Во всяком случае, приятелями. Не знаю, была ли в замке вообще в заводе дружба. Нам всё время напоминали, что привязываться ни к кому не стоит. Любой мог отправиться на тот свет на каждом уроке. Ну, или потом, когда его пошлют на задание. И, кажется, мунки это отлично понимали.
Дальше следовал урок органической химии, очень важный для целительства и трансформации живых объектов, в том числе, собственного тела. В конце нам выдали дождевых червей. Их нужно было изменить так, чтобы они прожили хотя бы пару минут. Получилось не у всех. Только у меня и Даши. Остальных заставили переделывать, но и со второй попытки справились не все.
Дальше мы занимались изучением физиологии и анатомии пресмыкающихся, после чего объявили двухчасовой перерыв. Нас отвели в столовую, где нам давалось тридцать минут, чтобы поесть, после чего все отправились в жилые бараки.
Кажется, вчера я как раз попал в замок во время такого перерыва, пропустив первую часть уроков. Зато теперь имел возможность в полной мере оценить продолжительность учебного дня в Небесном замке.
— Кто-нибудь в курсе, как нас вычисляют? — спросил я, сидя в общей комнате на диване с ноутбуком на коленях. — Никак не могу найти про это никакой информации.
Все подняли головы, отвлекшись от своих занятий.
— В каком смысле? — нахмурившись, спросил Володя. — Кто вычисляет? Где?
— Снаружи. Когда нас отправляют на задания.
— Да никак, — пожал плечами парень. — С чего ты вообще об этом задумался?
— Ну, должен же быть у Департамента по надзору способ отличить гомункула от настоящего человека.
— Так мунки и так всегда видны, — сказал Дима. — Они же рыжие. Как мы сейчас. Ну, кроме тебя.
— Я имею в виду — чтобы выявлять Печатников.
— Ах, вот, о чём ты… — протянул Вова. — Ну, обычно у них не бывает такой возможности. Я, по крайней мере, про подобные случаи не слышал.
— Потому что их не было! — буркнул Георгий, отворачиваясь обратно к ноутбуку.