– Ты спишь в кровати сбежавшего от нас Александра, – подтвердил мои мысли Конрад. – Я уже подал сигнал кое-кому из своих знакомых в Москияре. Парня вернут после бала – целым и невредимым. И, если Налсур ни о чем не узнает, даже не отчислят за самоуправство. Сам я спал на кровати Умса. Он ходил ночевать в мой дом. Чтобы не носить бесчувственную тебя на руках на глазах у всей академии.
– Сам ты бесчувственный, – ответила я, осторожно осматриваясь под одеялом.
И брюки, и блузка оказались на месте. Ботильоны стояли рядом с постелью.
– Мы тебя не раздевали, прости, – улыбнулся Экхан.
Сам он был одет в серые спортивные штаны и белую футболку, отлично подчеркивающую мускулы. На голове у Конрада красовалось гнездо из волос… Я тут же вспомнила о собственной прическе. Вскинулась, пощупала макушку и обнаружила сбитый набок растрепавшийся пучок.
– Что ж… – Конрад поднялся. – Ты, наверное, захочешь сейчас быстро собраться и сбежать. Не буду тебя останавливать. Но советую сначала выпить чай с укрепляющей настойкой. А сам пока удаляюсь в соседнее помещение. Умоюсь.
И он босиком пошел в ванную комнату. Я следила за ним и вдруг поняла, что умру от любопытства, если не узнаю:
– Почему ты здесь?
– Юлия позвала, – ответил он. – Сказала, что неприлично преподавательнице спать в комнате студентов. Она хотела сама с тобой остаться, но ты была обессилена, и требовалось контролировать твое состояние. Она побоялась. Сказала, лучше уж я. И еще что-то там про надкушенные плоды. Не понял, что она имела в виду.
– Угу, – кивнула я, думая, как отомстить не в меру услужливой студентке, подсунувшей мне этот кислый плод! И откуда вообще узнала, что я думала о нем? Неужели все так очевидно?..
– Лиара? – Конрад дождался, пока я снова на него посмотрю, и спросил неожиданное: – Насколько ты зла на меня по шкале от одного до десяти?
– На девять, – почему-то ответила я.
– С этим можно работать, – заулыбался он. – Не десять же.
И скрылся в ванной, позволив мне позавтракать без лишних глаз, а затем сбежать.
Естественно, я посетила Миртона перед уходом. В его комнате царили бардак и пятеро моих студентов. Сам Эшер сразу пообещал мне припомнить это грубое вмешательство в его личную жизнь. А потом очень тихо пробормотал: «Спасибо». Я улыбнулась и потребовала пересдать все, что он пропустил на пропущенных лекциях. Как только поправится.
А потом ушла, понимая, что готова сделать нечто очень плохое. О чем никогда не стану жалеть. Придя домой, я вынула шар тьмы, привезенный из Нортимса, и пробудила томящуюся в нем сущность.
– С-сделка? – спросила гадина, глядя оттуда с отчаянной мольбой.
– Да, – ответила я твердо.
Еще через некоторое время шар опустел и истаял в моих руках. А я вынула из стола папку с собственными записями о студентах и, разложив все на столе, принялась изучать каждый документ. Теперь было очевидно, что моей целью был кто-то из троих: Таттис Чесс, Виктор Томс или Даниэль Астрид. И каждый из них нравился мне как человек. Хуже того, я сама готова была отомстить тем, кто попытался бы обидеть этих ребят.
– Дело дрянь, – прошептала я, вынимая руннофон и набирая рунномер отца.