— Ого скока! Сорок копеек! — обрадованно воскликнул тот и убежал, забыв поблагодарить.
А Ваганович неспешно пошёл к автостанции. Даже если признает его там кто, то всегда можно сказать, что машина сломалась, и он, как большинство советских граждан, решил воспользоваться общественным транспортом. А кто там рядом стоял, да разговор с ним завел — он всех знать не обязан. Другой человек имеет право и расписание смотреть, и спрашивать, как проехать в другой город первого попавшегося. А он человек вежливый, почему бы и не ответить?
Только он пристроился у расписания автобусов, как рядом услышал хруст снега под чьими-то ногами.
— Здорово, Мирон, — увидев старшего Заурова, первым поздоровался он.
— Ты, что ль, звал? — удивился тот.
— А ты ещё кого-то здесь видишь? Да ты не пялься на меня, а рядом стань, и делай вид, что расписание изучаешь, не пали наш разговор. — велел Ваганович.
Тот пристроился рядом.
— Помнишь, чем вы с братом мне обязаны? Пора отрабатывать.
Мирон молчал, пристально рассматривая расписание.
— Что примолк? Забыл, как я велел Филимонову вас из-под статьи вытащить?
— Помню, — отрезал Зауров.
— Ну, так вот. Директор Механического завода Шанцев меня достал. Хочу, чтоб вы его проучили.
Зауров криво ухмыльнулся и посмотрел вокруг с таким видом, мол, ага, нашли дурака!
— А ты мне тут не кривись, — жёстко проговорил Ваганович, — дело твоё как развалили, так и обратно собрать могут. Мне только отмашку дать…
— Платоха ногу лечит, — ответил Зауров, помрачнев. — Не можем мы сейчас.
— Что с ним?
— На ржавый гвоздь в сарае напоролся, хромает сильно. Дурень еще тот, я ему сразу велел идти к врачам, а он еще и затянул на пару дней, примочками водочными лечил. Грязь попала и воспалилась. Ногу резали три дня назад, теперь на антибиотиках.
— Это ерунда. За неделю заживёт. Значит, через неделю я должен узнать, что Шанцев лежит в больнице и неизвестно, когда оттуда выйдет.
— Всё?
— Пока, всё, — многозначительно посмотрел на уголовника Ваганович, тот криво ухмыльнулся, развернулся и молча пошёл прочь.