После Гостелерадио отправился в «Ромэн». Заведующий театра по литературной части Боянов встретил меня не один. В его кабинете сидел и Яков Данченко, и ещё один человек.
— Здравствуйте, здравствуйте, Павел, — поднялся при моём появлении Михаил Алексеевич, а за ним и остальные. — Познакомьтесь, это наш художественный руководитель Вишневский Михаил Русланович.
— Очень приятно познакомиться, — пожал мою руку крупный лохматый седой цыган с волосами почти до плеч. — Признаться, не ожидал и приятно удивлён. Для такого молодого драматурга!..
— Это проба пера, — заступился за меня Боянов.
— А я ничего и не говорю! — возразил ему Вишневский. — Пьеса очень зрелая, хорошо продуманная. И на сцену прекрасно ложится! Единственное замечание, специфики нашей мало…
— Так он не из наших, вообще-то, — продолжал заступаться за меня Баянов. — Откуда ему взять специфику?
— Я же не сказал, что это плохо, — опять возразил ему худрук. — Я просто не успел сказать, что это вещь вполне поправимая. Мы в ближайшую неделю добавим в пьесу нашего колорита, напишем несколько песен специально под нее, которые попадут в ритм повествования. А уже после этого запустим процедуру утверждения в репертуар в доработанном виде.
— Ничего себе, — удивлённо посмотрел я на них. — Так получается, что пьеса понравилась?
— Прекрасная пьеса! — поспешил заверить меня Баянов. — Мы надеемся, что вы создадите ещё не одно подобное произведение. Такое удачное попадание в идеологическую тематику! Не говоря, само собой, о художественных достоинствах, — поспешно добавил он.
— Для первого раза это вообще выдающаяся работа, — добавил Вишневский. — Мы немного над ней поколдуем, а потом сядем с вами вместе и разберём каждый момент, чтобы следующий раз и вам, и нам легче было.
Твою мать. А я надеялся, что следующего раза не будет. Но говорить вслух об этом не стал. Надо посмотреть вначале, что они там наисправляют… И как бы разузнать, сколько я за эту работу получу? А вот потом и подумаю, может, и есть смысл драматургией заниматься. Во всяком случае, с точки зрения легализации доходов. Вот на радио мне понравилось. Едва им пинка дали — вот тебе виды работ и расценки, ищи себе нишу.
Ну и еще один момент… Баянов оставил у меня стойкое впечатление, что идеологическая правильность моей пьесы чуть ли не важнее для него, чем ее художественные достоинства… Ну да, я старался, чтобы с идеологией был полный порядок, но такое подозрение все же немного ущемляет мое самолюбие. А то еще получится, что моя пьеса нужна «Ромэну», лишь чтобы заткнуть в театре зияющие дыры в других пьесах, имеющиеся с точки зрения партийных идеологов… Обидно, блин… Приятней ощущать себя Цоем, а не тем парнем, что для Брежнева «Малую землю» написал… Кстати говоря, похоже, что еще не написал… Не видел я нигде такой книги. Но нет, это точно не мое. Не буду кому-то, кто на этой теме взлетел наверх, жизнь портить. Пусть сам и пишет, как время придет. А я за него порадуюсь. Там же тиражи будут в десятки миллионов экземпляров. Наверняка ему за такой труд Брежнев хорошо проставится.
Глава 12
После театра, бережно спрятав две контрамарки на сегодня в портфель, поехал в Верховный Совет, узнать, что нового и нет ли для меня чего интересного? Думал, может повезёт и сегодня окажется смена Костяна Брагина, так сразу и узнаю, зачем он заходил. Но смена сегодня оказалась Женьки Булатова, Лёхи Сандалова и Ираклия. Не виделся с парнями со своего дня рождения, пришёл и им там всю атмосферу рабочую порушил.
Марк мне мой фельетон из «Труда» сразу подсунул со смехом, мол, ну у тебя и фантазия.
— Если бы фантазия, Марк Анатольевич, — возразил я. — Это быль. Люди реально так живут.
Улыбки на лицах сменились удивлением, один я хихикал в тишине, разглядывая карикатуру. А её реально смешно нарисовали. Художник оказался мастером своего дела. Один довольный пузатый чиновник свиней в грязи во дворе прямо перед домом пасет, второй такой же рыбу в подвале удит, и оба обалдевшим жителям выговаривают, мол, в таких замечательных условиях живёте, и всё недовольны! Даже у нас таких шикарных условий нет, завидуем вам!
— Да уж, художник развернулся… Вот у кого фантазия! — вернул я Марку газету. — Ну, а у вас какие новости? Ездили после хлебокомбината ещё куда-нибудь с вашим «Прожектором»? Было что интересное?
— Собираемся ехать, — услышал я за спиной.
ebooksa