Вынес чемодан на улицу и сел ждать на лавке у подъезда. Всё равно дома говорить нельзя. Он приехал меньше, чем через десять минут.
— Здорово! — сел он рядом, поспешно поздоровавшись и с любопытством разглядывая чемодан. Ну да, новый образец, на колесиках.
— Слушай, видел как-то у тебя такой же чемодан, на колесиках, — сказал он, — только ты из советского его переделал. Теперь вижу, где ты образец для него увидел. Чего только не придумают на Западе!
— Есть такое! — согласился я, еле удерживаясь от того, чтобы не засмеяться. — Если понравился, можешь себе его оставить, только плитку и каталоги передашь дальше.
Сатчан обрадовался. Явно так и сделает. Дальше перешли к нашему делу.
— Ливанцы согласны на товарный обмен, — сказал я ему. — Со списком, что им надо взамен плитки, они ещё определятся, думаю, это будут лекарства. В марте вернётся Фирдаус, позвонит тебе сразу, я ему дам твой телефон. И начинайте работать. А пока можешь выбрать себе плитку в ванную и на кухню, — улыбнулся я.
— Спасибо, — протянул он мне руку с радостным видом.
Мы попрощались. Он уехал. А я ещё успел пообедать и поехал в Комитет по миру, прихватив с собой фоторужьё. Корреспондент я, в конце концов, или нет?
Смена оказалась сегодня Булатова, Сандалова и Тания. Они все, во главе с Ильдаром, уже были готовы ехать. Только меня и дожидались, так что тут же повскакивали и стали одеваться.
Добираться пришлось от метро ВДНХ на автобусе. Ехали довольно долго. Попросил у Ильдара ещё раз посмотреть саму жалобу и ответы на неё из райисполкома и «Мосэнерго».
Начальство — и районное, и непосредственное — горой стоит за ветерана войны, ветерана труда, коммуниста с многолетним стажем и просто порядочного и ответственного человека Рябова Дмитрия Вячеславовича.
Ну, посмотрим, посмотрим…
Нашли мы двухэтажное здание электросетей не сразу, оно было огорожено бетонным забором. Вывеска на воротах, а ворота раскрыты настежь и вывески было не видно.
Когда мы, наконец, попали в диспетчерскую и показали дежурившим там женщинам коллективное письмо, они, скривив губы, ответили, что это нам к мужикам.
Валиев уже хотел идти туда, куда нас отправили, но я незаметно тормознул его.
— Простите, женщины, а вы, получается, это письмо не подписывали? — показал я на подписи на обратной стороне.
— Что ж мы? Совсем, что ли, без совести, честного человека позорить, — высказалась одна из троих присутствовавших в данный момент.
— Это вы про Рябова? — удивился я.
— Про Дмитрия Вячеславовича, — подтвердила она под одобрительными взглядами коллег.
— Как же так? — удивился и Булатов. — То есть, по-вашему, Дмитрий Вячеславович честный человек? Несмотря на то, что тут написано?
ebooksa