Планируя операцию по захвату перевозимых денег, Юрген никак не мог решить, кто должен быть за рулем. Конечно, он хотел сам совершить наезд, но шофер все время должен оставаться за рулем, чтобы после аварии быстро скрыться с места теракта. В то же время Батый должен находиться вне машины для руководства налетом. У немцев нет опыта, и любая мелочь могла привести к срыву.
Неожиданно выяснилось, что Маргарита не просто умеет водить автомобиль, но она еще и лихая гонщица. Юрген, заполучив машину, осторожничал в управлении в незнакомом городе, за что получил целую горсть едких насмешек от медсестры. Это его раззадорило, и они поспорили. Для проезда по центру города ему потребовалось почти полчаса, в то время как девушка лихо пронеслась всего за восемнадцать минут, причем ни разу не допустив нарушения и не создав опасной ситуации для других участников движения. В конце концов Батый вынужден был признать свое поражение.
Из задней двери машины налетчиков быстро выскочил молодой человек в маске и наставил автомат на морщившегося от удара водителя и пассажира на заднем сиденье. Толстый кассир, увидев буквально в нескольких сантиметрах от своего лица угрожающий ствол, был близок к обмороку.
Сразу после столкновения оказавшийся поблизости молодой человек мгновенно открыл переднюю пассажирскую дверь и, как мешок с картошкой, рывком выдернул ничего не соображавшего офицера сопровождения. Несколькими сильными ударами Батый свалил его на дорогу, обезоружил и зачем-то сдернул с груди бляху-жетон дежурного по гарнизону.
В это время Грета, одернув наконец юбку, метнулась по-кошачьи к задней двери и схватила из ослабевших рук кассира саквояж с деньгами. Проделала она это очень ловко и хладнокровно.
Марго сдала назад, и подельники в быстром темпе сели в автомобиль. Через мгновение они уже скрылись за поворотом. Пожилой прохожий, оказавшийся случайным свидетелем, от такого стремительного калейдоскопа событий не смог запомнить практически ничего. Не потому, что страдал плохой памятью. Если бы события развивались последовательно, одно строго за другим, конечно, он бы запомнил приметы нападавших. Тогда бы его мозг по принципу фотоаппарата смог бы зафиксировать произошедшее. Но сейчас все события происходили одновременно и так стремительно, что не было возможности для фиксации чего-то отдельного. Тем более что в конце молодой человек перед уходом бросил в салон какой-то сверток и грозно крикнул: «Не шевелитесь! Бомба!» Жертвы нападения невольно замерли, кассир почувствовал, как у него намокли штаны, а прохожий, вспомнив военную пору, сразу присел.
На самом деле это оказалась пачка воззваний от «Группы Красной Армии».
К чести сказать, немецкая полиция приехала на место преступления быстрее, чем американская военная полиция и контрразведчики.
Сразу после успешно проведенной операции Юрген велел Марте и Генриху лечь на дно, проследил, чтобы на станции механики разобрали автомобиль по максимуму. С него быстро сняли двери, колеса, капот, багажник, бамперы, помятую решетку, фары, электрику. Остался только один остов. В ближайшее время его зачистят, перекрасят, соберут заново.
Большую часть захваченных денег они передали доктору Вольфгангу.
Вечер Маргарита и Юрген решили провести вместе. Батый сначала возражал.
– С точки зрения конспирации мы должны разделиться. Сейчас полиция с удвоенной силой поднимет агентуру, будут обращать внимание на любые мелочи. Может получиться так, что мы что-то не учли или кто-то видел лишнее. Они начнут гоняться за каждым, а тут такой подарок – мы с тобой вместе.
Но женская логика предполагала иное.
– Тем более. Если нам осталось так мало времени быть вместе, давай не будем расставаться, насколько это возможно. – После чего последовал самый коварный женский вопрос: – Или ты меня разлюбил? – как намек на возможное бурное выяснение отношений в случае неправильного ответа или попытки увильнуть.
Разведчик сдался:
– Конечно, я тебя люблю. Ты права. Давай проведем этот вечер вместе.
Девушка бросилась ему на шею:
– Удо, какой ты бываешь вредный, и почему я выбрала тебя?
Имя Удо резануло ухо так, что Батыю показалось, что у него остановилось сердце. Упоминание чужого мужского имени в устах любимой женщины вызвало целый шквал мыслей, одна хуже другой. Юрген и не предполагал, что одно слово может вызвать у него такие сильные эмоции. Он отстранил девушку и с ледяным холодом в голосе спросил:
– Кто такой Удо?