— Даже не сомневайся, — вскинулась Лазарева. — Ты проиграешь и станешь моим слугой на месяц! Но сначала ты сам, лично и при всех, признаешь, что я лучше тебя. Вот чего я хочу и что получу!
— Ну… говорят, в отдел кадров губозакаточные машины завезли. Надо выписать тебе будет…
— Чего? — непонимающе уставилась на меня девушка.
М-да. Такой юмор для нее явно тяжеловат.
— Смотри, чтобы хотелка не сломалась, — хмыкнул я и не удержался от усмешки. — Потому что в следующий раз ты так легко уже не отделаешься.
— Вот и посмотрим, — задрала она носик и, развернувшись на каблуках, пошла по коридору.
Ух, а в эмоциях прямо пожар. Того и гляди, мир вокруг воспламенится. Всё же интересно, что её так завело, что она аж на стенку лезь готова. Но, пожалуй, это не моя проблема. Хотя бы больше страдать фигнёй не станет, и ладно.
— И? — тут же спросила Марина, едва я только зашёл в отдел. — Где твой кофе?
— Чего?
— Кофе, — напомнила она мне. — За которым, как ты сказал, ты только что ходил.
Тут я вспомнил свою отмазку.
— А, так я по дороге выпил, пока назад шёл.
— Серьёзно?
— Да, серьёзно, — передразнил я её писклявым голосом. — Мы работой займемся или и дальше будем играть в вопрос-ответ?
Марина пристально смотрела на меня несколько секунд, после чего кинула:
— Шут с тобой. Давай работать.
— Отличная идея. Потому что дел у нас по горло.
Большую часть дня мы провели в попытках получить показания от тех адвокатов, что сталкивались со Стрельцовым в суде, а затем получали себе на голову разнообразные проблемы.
И именно эти ребята являлись одним из способов достижения поставленной мной цели. И нет. Полное оправдание Яны не станет для нас победой. По крайней мере, полной. Нет. Я собираюсь разбить Стрельцова. Окончательно и бесповоротно. Добиться его увольнения или отстранения не смогу, но знаю, как испортить ему жизнь. Очень и очень сильно.
— Ты надолго? — спросила Марина, когда я начал собирать вещи.